Поцелуй с тенью

© Масленникова Т., перевод на русский язык, 2025

© Издание на русском языке, оформление ООО «Издательство «Эксмо», 2025

«Поцелуй с тенью» – это мрачный ромком с тяжелой тематикой. Заранее осведомляем читателя, что в романе содержатся:

• Откровенные диалоги и сцены сексуального характера (в том числе анальные игры)

• Сцены употребления алкоголя

• Упоминания (без описаний) изнасилования

• Насилие над детьми (воспоминания)

• Медицинские описания

• Кровавые и пугающие сцены (в обстановке больницы)

• Обсуждения ментального здоровья

• Упоминания серийных убийц и их преступлений

• Эпизодические упоминания стрельбы в общественных местах

• Преследование

• Вторжение в частную жизнь

• Вторжение в жилище

• Скрытые камеры

• Хакерство

• Кража

• Ненамеренный каннибализм (воспоминания)

• Смерть

• Автокатастрофы (воспоминания)

• Описания мучительной смерти (воспоминания)

• Смерть родителя

• Игры с дыханием

• Игры с ножами

• Игры с оружием

• Сексуализация страха

• Сексуализация инстинктов

• Игры с масками

• Согласованное неоднозначное согласие

Для тех, кому хватит смелости воспользоваться ножом

Дела у новенькой шли не очень. Когда я вошла в комнату отдыха, она сидела согнувшись на дешевом пластиковом больничном стуле и смотрела в пустоту. Ее форма измялась, растрепанный пучок съехал набок, а светлые пряди торчали во все стороны, будто она рвала на себе волосы. Ее кожа под флюоресцентными лампами казалась восковой и бледной.

Две другие медсестры отошли подальше и освободили пространство, тревожно поглядывая в ее сторону, будто ее сейчас вырвет или она упадет в обморок. Или, что еще хуже, уйдет, как и многие другие.

Только через мой труп.

Она была нам нужна. Я больше не могла выдерживать по несколько пятнадцатичасовых смен подряд – иначе бы я просто выгорела.

Я сделала глубокий вдох и направилась к ней. Остановилась на некотором расстоянии на тот случай, если ее все-таки стошнит: нужно оставаться вне зоны досягаемости брызг. Она, кажется, не заметила меня. Плохой знак.

– Эй, Бринли, верно? – спросила я ровным, спокойным голосом. Таким же тоном я говорю с больными детьми.

Она сморгнула и обернулась ко мне. Взгляд ее голубых глаз был остекленевший, расфокусированный, как будто она меня не видит. Она была на грани шока. Я сразу это поняла: я видела такое почти на каждой смене как минимум у одного пациента.

Проклятье, так она точно уйдет.

Я полуобернулась, не отрывая взгляда от Бринли.

– Одеяло?

Звук удаляющихся шагов дал мне понять, что кто-то отправился выполнять мою просьбу. Я снова склонилась над новой медсестрой и полностью на ней сосредоточилась. Коллеги рассказывали мне о ней. По их словам, она работала медсестрой три года, и ее только недавно перевели из небольшой окружной станции скорой помощи. В травматологическом отделении она работала впервые.

Некоторые люди вполне успешно справляются на станциях скорой помощи, но здесь ломаются. Мы были городом в городе, а наша метрополия славилась заоблачно высоким уровнем преступности. Не проходило ни смены, чтобы мы не увидели самого страшного: ножевые ранения, изнасилования, пулевые ранения, жертвы домашнего насилия, жертвы чудовищных автокатастроф и дальше по списку.

Сегодня было особенно жестко, даже для меня, а уж я повидала столько дерьма, что потрясало меня немногое. А кого-то нового в травматологии, типа Бринли, это могло чертовски напугать. Мне оставалось только проклинать судьбу, что ей досталась такая неудачная первая смена без куратора.

Боковым зрением я заметила приближение одеяла. Я не глядя схватила его и накинула Бринли на плечи. Она двигалась как автоматон: резким механическим движением она дернула за концы одеяла, чтобы укутаться.