— Мама, смотри, как краси-и-иво!..
Все такое золотое и бархатное, как на моих картинках.
Вытянувшись в струнку возле окна,
маленький Влад наблюдал за догорающей осенью. Закатное солнце било
ему в глаза, и он смешно щурился и морщил носик.
— Ха, ты золото только на картинках
и видел! А еще у вас жрать нечего, мне мамка так сказала.
Семен, еще один воспитанник детского
сада, нахально усмехнулся. Толкнул Влада в спину, отчего тот
тюкнулся лбом об оконное стекло.
— Сема, нельзя драться, — напомнила
нянечка Ирина. Она отложила швабру и подошла к детям. Ее красивое
моложавое лицо покрыл стыдливый румянец. — И это неправда, мы живем
не так бедно. Золота нет, но с голоду не пухнем.
Сема засунул руки в карманы
новеньких брюк и, перекатываясь с носка на пятку, отвернулся.
— Давай уйдем, — попросил Влад,
обернувшись к Ирине.
Не по годам смышленый и
рассудительный Влад не стал отвечать грубостью на грубость. Хотя
хитро поглядывавший Сема был бы не прочь подраться. А после, как в
прошлый раз, наябедничать матери.
— Уже скоро, — пообещала Ирина,
глянув на часы.
Шесть пятнадцать вечера, а Оленька
так и не пришла из школы. Тут добежать всего ничего — пяти минут
хватит. Ирина снова набрала номер старшенькой, но та не взяла
трубку.
— Наверное, не слышит, — вступился
за сестру Влад. — В школе шумно.
Старшая группа детского сада
«Солнышко» должна была закрыться четверть часа назад, но мама
Семена снова опаздывала. Ирина не могла бросить мальчика одного, но
за Олю сердце болело все сильнее. Оставить мальчишек одних никак
нельзя: подерутся. А мама Семы непременно закатит скандал, если она
дойдет до школы вместе с ее сыном.
Дверь группы открылась, пропуская
высокую элегантную даму с длинными, уложенными локонами белыми
волосами, идеальным макияжем и надменным выражением на лице.
— Вы снова опоздали, — мягко, без
упрека, проговорила Ирина. И, повернувшись к Владу, попросила его
одеваться.
— Мама, она назвала тебя вруньей! —
дернув блондинку за руку, наябедничал Сема и указал на Ирину.
— Неправда!.. — охнула та, перебирая
в памяти все, что сказала мальчику за этот день. — Я никогда не вру
детям. И взрослым тоже.
Блондинка свела к переносице
идеально очерченные бровки и поджала пунцовые губки. Не слушая
оправданий, набросилась на няню:
— Такие тупорылые оборванки только и
могут обижать детей. Сегодня же пожалуюсь заведующей.
Ирина вздохнула и мысленно сосчитала
до трех. Это будет пятая жалоба за месяц. Семен всегда первым
задирал детей, обижал девочек, не слушал воспитателей, но для мамы
был идеальным сыном. Виноваты были всегда и все, но только не
он.
— Не забудьте упомянуть о том, что
рассказываете сыну небылицы, — попросила Ирина. — Почему вы
считаете, что у меня дома нет еды? И почему позволяете себе так
разговаривать? Разве труд няни не достоин уважения?
Блондинка не пожелала ответить,
только фыркнула.
Ирина хотела продолжить разговор, но
в этот момент в группу вошла Оля. Бросив потрепанный портфель на
лавку, плюхнулась рядом:
— Света Семенова пригласила всех в
гости. Мы заболтались и забыли о времени.
— А телефон тебе для чего? –
поинтересовалась Ирина.
Ольга бросила хмурый взгляд на
портфель, купленный на распродаже — довольно приличный и
вместительный. Но ненавидимый всей душой из-за устаревших картинок
с Барби. Они давно не в моде!
— Я не могла взять в руки это
кнопочное убожество при Светке! — заявила Ольга. — Она самая
популярная девочка в школе. Надо мной и так все смеются. Вот если
бы ты разрешила мне взять одно из моих платьев…
— Достаточно! — оборвала ее
Ирина. — Мы договаривались не упоминать об этом.
— Ха! — фыркнула блондинистая дама,
согревшая чужим разговором свои ушки с бриллиантовыми серьгами. —
Видишь, няня, тебя даже собственные дети не уважают. Никому ты не
нужна.
