Поездки с отцом

Сколько помню отца, всюду, где мы жили, отец состоял в разных общественных и государственных организациях, а также в союзах рыболовства и охоты. Так же было в Дагестане. Когда мы переехали жить в Избербаш, отец тут же отправился регистрироваться в союз рыбаков и охотников.

Ни сказал бы, что отец был заядлым рыбаком. Так себе лишь для корочки, что числится в союзе рыбаков, иногда выходил на рыбалку или ходил на общее собрание охотников и рыбаков.

Всё остальное время рыболовные снасти отца гнили где-то в кладовке или валялись в нашем сарае на краю города. Отец редко давал мне пользоваться своими рыболовецкими снастями. После знакомства с дядей Витей Ложниковым, у меня рыболовецкие снасти стали лучше, чем у моего отца.

В отличие от рыбалки, мой отец был страстным охотником. Когда начинался сезон охоты на местную дичь, отец в выходные дни был на охоте в горах или возле моря подальше от города. Сам часто ездил с отцом на охоту.

У меня хорошо получалось стрелять по дичи. Редко, когда промахивался. Отец всегда ставил меня в пример перед другими охотниками, которые часто возвращались домой с охоты без дичи. В то время как мы с отцов всегда были с разными охотничьими трофеями.

Откровенно говоря, больше любил рыбалку, чем охоту. Мне жалко было убивать дикую птицу или диких животных. Ради спортивного интереса любил стрелять из ружья по мишеням или по банкам. Отец ставки делал на мою стрельбу по мишеням и по банкам.

Со временем научился стрелять из ружья пулями по горящим свечам так, чтобы, не задевая пулей свечи потушить огонь на фитиле свечи. Мы с отцом часто выигрывали разные соревнования по стрельбе из ружья.

В те послевоенные годы, с уважением относились к инвалидам и ветеранам Великой отечественной войны. Героев прошлой войны ставили в пример молодым и продвигали в должности.

Ветераны и особенно инвалиды войны занимали посты руководителей производства, местной власти, а также разных партийных, профсоюзных и общественных организаций. Больше продвижением по должности среди ветеранов и инвалидов войн пользовались образованные люди.

Отец Сулимова Вовки, инвалид и ветеран войны, был председателем городского совета в Избербаше. Отец Журавлева Витьки был главным инженером на военном заводе. Среди наших родственников многие ветераны войны были на разных руководящих постах. Мой отец не имел высшего образования. Однако, как инвалид войны второй группы, а также как ветеран войны, отец занимал высокие посты в общественных организациях.

Отца часто выбирали председателем союза охотников и рыбаков на территории Избербаша, а также в комитет рыбаков и охотников Дагестана.

– Шурка! Готовься! На следующей неделе мы едем с тобой за Махачкалу дежурить на реку Сулак. – объявил отец, перед летними каникулами. – Там не хватает рук добровольцев перед браконьерами на осётра. Сейчас осётр идёт нереститься в верховья Сулака, а браконьеры промышляют на реке.

Вообще-то в те годы насчёт ловли осётра и севрюги было очень строго. Лицензию на ловлю ценной рыбы давали только рыболовецким колхозам и то под присмотром милиции, а также специальной охраны со стороны добровольцев общественных организаций по защите ценной рыбы, диких животных и птиц, которых в прикаспийской низменности Дагестана было очень много. Браконьеров наказывали огромными штрафами, а также длительными сроками заключения. Вплоть до высшей меры наказания, то есть к расстрелу. Однако, не смотря на строгий закон к браконьерам, возле Каспия всегда процветало браконьерство.

Все говорили, что без рыбы и без дичи невозможно жить рядом с морем. Поэтому тайком охотились и рыбачили все без исключения. В каждой семье можно было увидеть за праздничным столом чёрную икру, балык из осетрины или мясо из разной дичи.