Карел удивленно смотрел на закатившиеся глаза девочки. Хасам дрожал, как будто зной пустыни сменился ледяным ветром. Лишь монах в глухом шлеме оставался внешне спокойным.
– Вам нужно на север, – заговорила глухим голосом Шарана.
– Шарана, – начал Карел.
– Нет, не Шарана.
– А кто?
В ответ молчание.
– Кто ты? – повторил вопрос император Тьора.
– Неважно, – снова заговорил голос. Вы должны отправиться на север.
– Зачем?
– Вы должны взять там артефакт и отвезти в восточную ось.
– В восточную ось?!
– Вы называете её императорским дворцом.
– А где находится артефакт?
– В северной оси, – ответило нечто устами девочки.
– И зачем нам это делать?
Голос затих и Карел подумал, что это всё, но ошибся.
– Артефакт восстановит восточную ось этого мира. Если этого не сделать, то этот мир будет разорван соседними мирами и прекратит своё существование.
– Замечательно, – ответил Карел. Но если восстановить ось, как ты её называешь, то опять начнётся новая волна нашествия на наш мир, как когда-то сюда попали древние, а затем люди, не так ли?
Шарана молчала.
– Что из себя представляет артефакт? – спросил Карел.
– Девочка узнает его, – прозвучало в ответ.
В этот момент торнадо исчезло, а глаза Шараны приняли нормальное выражение. Она прокашлялась и с удивлением посмотрела на Карела и Хасама.
– У вас какой-то странный вид, – она снова кашлянула, – что-то горло болит. Так что же мы будем делать дальше?
– Мы поедем на север, – Карел предупреждающе посмотрел на Хасама, который до сих пор пучил глаза на девочку.
– Мы? – спросила она.
– Да мы, я возьму тебя с собой, если ты не против?
– Здорово! Конечно, я всегда мечтала посмотреть северные страны.
– Вот и хорошо, а Хасам предупредит твоего отца, что ты погостишь у меня.
Хасам испуганно посмотрел на Карела, но ничего не сказал.
Они развернули лошадей и направились назад к стойбищу нулгов.
– Ты принял правильное решение, – сказал Серый, погруженному в раздумья Карелу.
– Не уверен, – вздохнул в ответ император.
– Если не восстановить баланс сил, то наш мир будет разрушен, другого выхода не существует.
– Но в этом случае опять откроются ворота в наш мир, и чуждая жизнь начнёт вытеснять нас? Какая разница?
– Этому можно сопротивляться или адаптироваться, – ответил монах. Посмотри, древние еще живут в нашем мире. Люди не смогли полностью уничтожить их.
– Если это можно назвать жизнью.
– Можно, пока есть жизнь – есть надежда.
– Ты прав, монах, – подумав, сказал Карел.
Они подъехали к шатрам нулгов. Навстречу вышел шаман и отвел взгляд от вопрошающих глаз императора. Карел всё понял.
Позже, сидя на закате в одиночестве на могиле Торна, император предавался воспоминаниям. Его жизнь была разделена на три части. Первая до начала войны казалась ему светлой и беззаботной, наполненной солнцем и запахом цветов, а затем была война. Была Саванна. А потом Торн. Торн, который спас его жизнь. Торн, который помнил его отца. Торн, встреча с которым открыла новую главу его жизни. Жизни полной ответственности за семью, людей и этот мир. И если Ани, Велиза и Хельга были радостью в его жизни, то ответственность за других людей его тяготила. Раньше он мог делить её с Торном, теперь нет. И прямо сейчас ему приходится принимать решения, от которых будет зависеть судьба всех людей этого мира.
– Эх, Торн, что же ты меня бросил в такой момент, – проговорил Карел.
Он набрал в руку и песка и смотрел, как песок вытекает вниз. Так и жизнь проходит в суете, а потом внезапно наступает конец.
– Ты грустишь?
Карел поднял взгляд на темную фигуру Шараны, стоявшую в свете последних лучей заходящего солнца. Фигура отбрасывала причудливые тени на остывающий песок.
– Да. Мне, кажется, умерла, какая-то частичка меня. Он спас меня когда-то.
