Светлый класс заливало солнцем ранней осени. Листья на деревьях всё ещё шелестели зеленью, не успев состариться к середине сентября. Зато я уже успела поболеть пару недель дома, заработав отит. Когда вышла на занятия в школу, одноклассники не заметили моего присутствия. Ровно так же, как никогда не замечали отсутствия.
За первой партой второго ряда сидела моя подруга Настя. Ну, как подруга. Она общалась со мной, пока никто не видел. По диагонали от нее, всегда позади, за третьей партой третьего ряда сидела со скучающим видом я. Моя голова раскалывалась от шума балбесов нашего десятого «В».
Звонок давно прозвенел, но учителя всё не было. Конец академического часа неумолимо приближался, а урок мировой художественной культуры никак не хотел начинаться, обрекая меня на страдания.
Через пару минут в класс вошла заведующая учебной частью Ирина Евгеньевна и объявила, что наша учительница заболела, а потому заменять её будет…
– Антон Ильич, проходите, пожалуйста, не стесняйтесь! – подозвала завуч кого-то из-за двери родительским тоном.
В класс вошёл высокий мужчина в костюме кофейного оттенка. На миг мне показалось, что он был похож на Чехова. Но уже в следующую секунду я не могла уловить, почему именно мне так показалось. У учителя были светлые волосы, голубые глаза и широкая улыбка. За очками с тонкой оправой сиял его смеющийся, лукавый взгляд.
– Антон Палыыыыч! – крикнул Колыванов и класс засмеялся. Рассмеялся и сам Чехов. Видимо, не только я заметила некоторое сходство.
– Дети, тихо! – прикрикнула завуч, – И не Антон Павлович, а Антон Ильич!
– Да, мне тоже нравится этот писатель, Колыванов! – с улыбкой ответил Антон Ильич на выпад ученика.
Они что, уже знакомы? Я ткнула локтём соседку по парте.
– Да это же наш новый учитель литературы, Антон Ильич. Ты болела и всё пропустила! Нас с ним уже познакомили. Он с каждым из нас уже познакомиться успел, – важно ответила Лизка Васильева, – он классный!
Я почувствовала себя неловко. Снова как отщепенец, узнаю обо всём последней. Да ещё и выходит так, что только меня, одну-единственную, новый учитель не знает, как зовут. К груди подступало волнение.
Тем не менее, урок начался, как только завуч оставила учителя один на один с нашим классом.
– Как вы уже знаете, я вовсе не учитель МХК. Однако на замену кроме меня некого было поставить, надеюсь, вы потерпите меня пару уроков. А пока поделюсь тем, что знаю сам, надеюсь, вам будет интересно.
– Мы хотим, чтобы вы остались! Не хотим никого другого! Можно вы будете все уроки искусства заменять? – зашумел класс в восторженном неистовстве.
Да что это за учитель такой, что все в него срочно влюбились? – недоумевала я, внимательно вглядываясь в его глаза, пытаясь понять, что это за человек. Он поймал мой пристальный взгляд. Я тут же отвела глаза в сторону.
На вид учителю было лет около сорока пяти, впрочем, я никогда не могла точно определять чей-то возраст на глаз, а потому он мог быть и старше.
Антон Ильич обезоруживающе улыбался. Вероятно, он причислялся к тому типу людей, что чувствуют себя в своей тарелке в абсолютно любом месте. Эта удивительная способность являлась предметом моей зависти, поскольку сама жутко стеснительна и застенчива.
Тем временем, класс разговорился с Чеховым, из-за чего тот стал рассказывать нам о «Могучей кучке», над названием которой все, конечно же, посмеялись. Мне удалось уловить, что он, как настоящий учитель, незаметно для всех направил наше общение в нужное русло в соответствии с темой, стоявшей на сегодняшнюю дату в рамках наших уроков по “Мировой художественной культуре”. В самом начале учебного года нам озвучивали примерные даты изучения тем. Именно эту я ждала особенно – в моей тетради сегодняшнее число было обведено красным фломастером.
