Карета остановилась у подножия мраморных ступеней. Под колёсами хрустнул гравий. Внутри царила тишина. Лишь мягкое позвякивание амулетов Василины и редкое скрипение кожи под пальто Владимира нарушали мёртвую неподвижность.
Себастьян ловко, с бесшумной точностью, натянул вожжи. Он не обернулся, не произнёс ни слова. Как тень, слился с фоном мокрого сумрака – лишь слегка склонил голову в сторону Дмитрия.
– Мы приехали, – ровно сказал Дмитрий, не поднимая взгляда от окна. Его голос был спокоен и отстранён, как будто он произносил нечто бесконечно далёкое от этого момента. – Но выйти можем только мы с Себастьяном.
Александр нахмурился. Василина выпрямилась на своём сидении. Владимир повёл плечами, словно почувствовал надвигающийся холод.
– Что ты имеешь в виду? – первым нарушил молчание Александр. – Мы ведь все возвращаемся в поместье… домой.
– Нет. – Дмитрий повернулся к ним, его глаза оставались ледяными. – С этого момента мы больше не вместе. Между нами – лишь политика. Василина, Владимир, Александр… Я разрываю личные связи. Всё, что вас связывало со мной как с человеком – обрезано. Без объяснений.
– Без объяснений?! – взорвалась Василина. – Ты с ума сошёл? Что, чёрт побери, значит – разрываю личные связи?
– Себастьян уже отправил ваши вещи к Вильгельму. Отныне вы живёте у себя в поместье.
– Я никуда не поеду! – рявкнул Александр. Его голос надломился. – Ты не имеешь права так поступать! Мы были вместе всю вечность! Ты воспитывал нас, ты…
– Это было. Этого больше нет, – жёстко отрезал Дмитрий. Он медленно поднялся, отряхнул перчатки. – И не приходите ко мне без приглашения. Не пишите. Не пытайтесь понять. Я не желаю объяснять.
– …А как же ты, брат? – тихо, почти шёпотом, сказал Владимир. Он не смотрел на Дмитрия, лишь опустил взгляд. – Ты всегда был для нас чем-то большим, чем просто… чистокровный. А теперь – мы чужие?
– Я делаю то, что должен. Это единственный путь, – отрезал Дмитрий.
– Ты больше не наш брат, – холодно произнесла Василина. – Но мы всё равно будем рядом. Хоть ты и отвернулся от нас.
– Прощайте, – спокойно сказал Дмитрий.
Он вышел первым. Себастьян, будто бы уже всё знал, открыл дверь и последовал за ним. Их фигуры скрылись за дверьми особняка. Ни один из них не обернулся.
Карета тронулась обратно. Александр сидел, сжав кулаки. Василина глядела в окно, утирая слёзы, делая вид, что это – просто дождь. Владимир закрыл глаза.
И в каждом из них пульсировала одна и та же мысль: Что же он скрывает.
Карета унеслась в ночь, растворяясь между деревьями, за которыми начиналась дорога к поместью Вольфгангов. Лошади фыркали, сбивая копытами по мокрой земле, но внутри трое пассажиров молчали. Александр смотрел в пол, Василина – в окно, Владимир – прямо перед собой.
А в это время двери особняка Михаэлеса беззвучно закрылись за двумя фигурами.
– Себастьян, – тихо проговорил Дмитрий, скидывая перчатки. – Подготовь дом.
– Что именно требуется, милорд? – Себастьян склонил голову, как всегда, с вежливой иронией на губах.
– Всё. Гостиную, столовую, восточный зал. Протри пыль, замени занавеси. Завтра будет… гость.
– Один?
– Важный, – отрезал Дмитрий. – Настолько, что ты должен сделать всё безупречно. И… ещё кое-что.
Он помолчал. Себастьян приподнял бровь.
– Нарежь простыней. Мелкими отрезами. Найди мягкие ткани, желательно белые. Понадобятся пелёнки.
А утром… – Дмитрий сделал паузу, – …отправляйся в город. Купи всё необходимое для ребёнка. Одежду. Мыло. Одеяла. Игрушки. Всё, что понадобится для воспитания младенца.
Себастьян впервые за долгое время не сразу ответил.
– Младенца?
– До завтра вечера, – холодно повторил Дмитрий, не оборачиваясь.
Он молча направился вверх по лестнице, в тишину своей комнаты. Дверь за ним захлопнулась с глухим звуком. Замок щёлкнул, словно отрезая его от всего мира.
