Степь да степь круго-ом…
Назойливый мотив, неизвестно откуда
взявшийся, крутится в голове, и от этого становится еще
страшнее.
Хотя как может быть еще страшнее
человеку, который стоит неизвестно где на краю света, кругом, куда
ни кинь взгляд, всё та же безрадостная картина: серая степь,
растрескавшаяся земля, засохшая трава, и даже небо кажется серым, а
солнце на нем – блеклым пятном. Но самое главное, Анжелика и
понятия не имеет, как тут оказалась. И вообще, где находится это
«тут».
Клубы пыли вздымаются вдали. Черт!
Неужели ей повезло и в этой бескрайней пустыне кто-то есть?
Хотя еще неизвестно, повезло ли.
«Кто-то» запросто может оказаться
хищником, если это зверь, или разбойником, если человек. И вообще.
Тому, кто вдруг непонятным образом оказался в непонятном месте,
рассчитывать, что события будут развиваться благоприятно, вряд ли
стоит…
От Анжелики ничего не зависит. Если
то, что сейчас движется ей навстречу, плохое – прятаться все равно
негде. Да и бежать особо некуда. Так что остается лишь обреченно
ждать и стараться не терять надежды.
Облако приближалось, и через
какое-то время Анжелика смогла рассмотреть: все-таки это зверь,
чем-то отдаленно напоминающий лошадь, но, пожалуй, чуть более
приземистый и неуклюжий. Хотя, кто знает, может, лошадь и есть,
просто такая порода.
А еще у этого зверя есть горб.
А может, и не горб, а всадник,
плотно прижавшийся к мощной спине.
Еще несколько минут, и стало
понятно: точно всадник. Человек. Только чего от него ждать –
по-прежнему неизвестно. Наверное, лучше не ждать ничего
хорошего.
Всадник приблизился. Анжелика
рассматривала его жадно, и за пару секунд надежда несколько раз
сменялась отчаянием и возвращалась опять.
Конь похож на коня лишь телом:
мускулистые ноги, копыта, широкий круп. А вот морда совсем не
лошадиная. «С лица» животина – вылитый дракон, какими их изображают
китайские мастера. Но рассматривать диковинного зверя ей было
недосуг: вряд ли он представляет какую-то опасность, в отличие от
седока.
Это был мужчина, молодой. Лет
двадцати пяти, не больше. А учитывая условия жизни – тусклое
солнце, промозглый ветер, – может, и моложе. Одежда – черный плащ с
капюшоном. И ткань очень странная. При всем разнообразии
современной текстильной промышленности такой она не видела – словно
сияет мелкой россыпью звезд. Легкая, почти невесомая – но совсем
непрозрачная. Будто парень взял да и укутался в звёздное небо. Как
бы высокопарно это ни звучало, но более точного сравнения она бы
подобрать не смогла.
Он ловко спрыгнул с коня – да, проще
называть это существо конем – и молниеносно приблизился. Лицо –
суровое, как у героя боевика, и взгляд тяжелый, оценивающий.
Почему-то Анжелика не сомневается: прямо сейчас, в эту секунду
парень решает, оставить ее в живых или не стоит. И – это она
почувствовала особенно остро – явно склоняется к последнему.
– Ты кто такая? – Голос у него
тихий. Он говорит не по-русски, но почему-то она его понимает. Хотя
вроде бы знает точно: этот язык она не учила. – Как ты здесь
оказалась?
– Я… я не знаю, – только со второй
попытки получилось ответить. Голос пропал.
Нет, это было не совсем правдой. На
самом деле она догадывалась, как и почему оказалась здесь.
Только вот как объяснить это сыну
степей, не представляла даже приблизительно. Потому что объяснение
должно было начинаться приблизительно так: что вы знаете о
квантовой физике?
* * *
– Что вы знаете о квантовой физике?
– почти любое застолье, в котором принимал участие ее отец,
начиналось с этих слов.
Впрочем, застолья, встречи с
друзьями да и все, что можно было хоть как-то назвать отдыхом, в их
жизни случалось нечасто. Все его время занимала работа, жутко
засекреченная работа в жутко засекреченном отделе довольно
невзрачного и простенького НИИ.
