Часть 1. Пепел после заката
Глава 1. Город без окон
Когда Сеть пала, было не громко.
Это не был взрыв, ни техногенный шторм, ни гибель звездолёта в небесах. Она умерла, как умирают ветры в безветренный день – беззвучно, почти стыдливо, оставив после себя тишину такую плотную, что в ней можно было захлебнуться.
Мира стояла на крыше разрушенного обсерватория-комплекса в бывшем Новом Сингапуре – теперь просто Сектор 9, и смотрела, как последние обломки виртуальной цивилизации горели в небе. На горизонте тлел полупрозрачный купол старой климатической станции – когда-то он был символом устойчивого будущего, теперь походил на выцветший скафандр, брошенный на свалке истории.
Она не плакала. Слёзы закончились два года назад – вместе с солнечной батареей, которая питала её дрон-сад. Вместе с возможностью сказать «О’кей, Сфера, найди мне смысл жизни». Вместе с последним сообщением от брата, потерянным в беспамятстве сервера, исчезнувшего без следа.
Мира жила одна. В руинах бывшего техноцентра она обустроила себе жилище: спальню – в старом архиве нейросетей, кухню – в хранилище протоколов. Здесь всё было пропитано ложной уверенностью прошлого: стены покрыты умными обоями, которые больше не умели ничего, кроме как тускло мерцать. Полы хрустели под ногами остатками пиксельной плитки, отклеенной временем.
Но больше всего её раздражало молчание. Оно было вездесущим, как пыль – забивалось в легкие, в мысли, в сны.
Она училась дышать им.
«Ты не цифровая, ты живая», – повторяла она себе, как мантру. Как якорь, не дающий утонуть в собственном сознании.
В тот день, когда началась эта история, Мира обнаружила человека.
Он лежал у основания бывшей гидропонной станции, в тени металлической арки, словно выброшенный кем-то или… сбежавший. Лицо его было скрыто под капюшоном из тёмной материи, но дыхание – тяжёлое, рваное – выдавало в нём живое существо. Настоящее. Не симулякр, не голограмма, не тень памяти.
Она медлила. Люди были редки. А чужие – опасны.
Но он был один. И он не просил.
Она подошла ближе.
– Ты слышишь меня? – голос её был хриплым от долгого молчания.
– …
Он не ответил. Но пальцы его шевельнулись – слабо, как ветер в траве.
Мира выдохнула, осторожно присела рядом и впервые за много месяцев произнесла фразу, в которой не было алгоритма, а только человек:
– Я Мира. Ты жив. И это – уже немало.
Глава 2. Он был не тенью
Он пришёл в себя только вечером, когда свет за куполом окрасился ржавым золотом. Воздух в секторе медленно остывал, и остатки пыли, взвешенной над руинами, ловили последние отблески уходящего дня.
Мира сидела в полутени, облокотившись на старую солнечную панель, грея руки у импровизированной плиты – переносного водородного капсулятора, спасённого ею из старого беспилотного транспорта.
Мужчина пошевелился. Сначала – только плечо. Потом – тихий хрип, как будто он пробовал вернуть себе голос, давно заброшенный вглубь памяти. Она услышала, как треснула пыль под его ладонью. Он сел. Сначала с трудом, потом увереннее. Его взгляд – мутный, словно затянутый дымкой – поймал её глаза.
– Где я?..
Голос был низким, с хрипотцой – не из тех, что много говорят. Он звучал, как голос того, кто слишком долго разговаривал лишь с тишиной.
– Сектор 9, – спокойно ответила Мира. – Восточные руины. Дальше – только пустошь. А до центра – сорок километров и один шанс из пяти, что ты туда дойдёшь.
Он молчал. Потом медленно снял капюшон.
Мира увидела загрубевшее лицо с густой небритостью, следы ожогов на шее и рубцы от бывших интерфейсов – тех, что вживляли в виски, когда ещё верили, что сознание можно «улучшить». Его глаза были тёмными, почти чёрными – но в них не было безумия. Было… отсутствие. Как будто он всё ещё не вернулся полностью изнутри себя.
