Последний инсайт
…Как же я устала от этой боли…даже пластырь уже не спасает. Немного легче становится только на работе. Там странным образом боль притупляется, она есть, но как будто внешним фоном. Можно даже обмануть себя, сделать вид, что она ко мне не относится, что это чужая боль, а я ее просто чувствую, потому что я слишком чувствительный человек, эмпат…
Вера
Вера разбирала сумку, привезенную из дома. Госпитализация была плановой и подготовиться она успела основательно. Лежать, кажется, предстояло долго, и лечение не обещало быть легким, поэтому надо постараться создать себе хоть мало-мальски уютную атмосферу. Под любопытными взглядами соседок по палате – их было двое, Вера накрыла тумбочку собственноручно связанной салфеткой. Поставила на нее маленькую вазочку с букетиком сухоцветов (как живые!), а так же кружку с надписью «все будет о**енно» – подарок Михаила, ее любимого мужчины.
…Миша работал водителем – дальнобойщиком, был парнем веселым, добрым, но неотесанным. «Мы в институтах не кончали!» – ржал он в ответ на Верины робкие попытки его хоть немного «окультурить». Вера картинно хваталась за сердце и хихикала. Она знала, что человека надо принимать таким, какой он есть. И принимала. Точнее сказать – постепенно смирилась. Михаила она любила, хоть он и не был человеком ее круга, как пафосно выразилась, поджав губы, ее мама.
– Господи, мама, ну а какой у нас круг? Ты да я, да мы с тобой? Мы тоже не дворянских кровей! – восклицала Вера. На что мать отвечала:
– Может и не дворянских, но люди интеллигентные!
Мама много лет проработала чертежницей, в 90-е их конструкторское бюро закрылось, женщина торговала на рынке китайскими пуховиками, сидела диспетчером на телефоне, а 10 лет назад вышла на пенсию и устроилась гардеробщицей в поликлинику. Сама Вера преподавала ИЗО в школе. «Их круг» – мамины приятельницы – пенсионерки. Бывшая коллега по КБ и старушка – сменщица из поликлиники. У Веры была только одна подруга, еще со школы. Они вместе закончили художественное училище, но Маринка, в отличие от Веры, в жизни преуспела больше – держала небольшой салон маникюра, в котором трудилась вместе с двумя своими мастерами.
Головой Вера и сама понимала, что Михаил не был для нее «подходящей партией», но когда тебе уже за тридцать, а семьи все еще нет, то полюбишь и … дальнобойщика. Когда она привела Мишу домой и познакомила с мамой, то та не смогла даже сделать вид, что рада гостю. Брезгливое выражение не сходило с ее лица весь вечер. Словно ей предложили попить чаю бомжи на пустыре. К чаю Михаил принёс бутылку красного сладкого вина и торт, украшенный шапкой растительных сливок. Мама, едва заметно поморщившись, подала «цветаевский» пирог – одно из своих фирменных блюд.
После того, как за женихом закрылась дверь, пожилая женщина схватила принесенные дары и отнесла их соседской многодетной семье с сильно пьющим кормильцем. Лидия Львовна была снисходительна ко всем кроме родной дочери. Вообще, окружающие считали ее женщиной милой и доброй, ошибочно принимая за сердечность простое равнодушие. Вернувшись, она картинно рухнула в кресло, откинула, как бы в изнеможении, голову, приложила руку ко лбу, закрыла глаза и простонала:
– Ну и где ты его взяла?
– В магазине познакомились – пробормотала Вера, радуясь, что мать ее не видит.
Потому что это было неправдой. Познакомились они на сайте знакомств. Этот сайт посоветовала ей Маринка. Сама она постоянно там ошивалась и меняла кавалеров, как перчатки. Но не говорить же об этом матери, которая считала интернет величайшим из зол. Она категорически отказывалась понимать, что в виртуальном пространстве у людей сейчас протекает значительная часть жизни. И это не хорошо и не плохо, а просто такова данность, и ее следует принять, как и в целом мысль о том, что наш мир стремительно меняется, независимо от того, нравится нам это или нет. И фраза из культового фильма: «Времена всегда одинаковые», сейчас, увы, во многом устарела.
