Глава 1 Чего хочет каждый
Тёмный силуэт мелькнул среди деревьев. Под копытами мчащейся лошади хрустнула ветка, шмякнул и прыснул в разные стороны рыхлый снег. Устроить погоню в лесу, ещё и в такое время года – безумие, но о здоровье лошади Хаара сейчас не волновалась. Даже если сдохнет, ничего не стоит украсть новую. Ледяной воздух обжигал лицо, делал вдохи тяжёлыми, почти невыносимыми. Над головой просвистело, но Хаара вовремя пригнулась, чтобы уклониться от арбалетного болта. Второго выстрела не будет. Противник не перезарядит его в такой скачке. Завидев впереди открытое пространство, девушка заставила лошадь свернуть между деревьев и оказалась прямо позади преследуемого. Если это не прекратить, лошадь обо что-нибудь споткнётся. Корни. Ветки. Стоило этому сукиному сыну так неудачно свернуть в чащу! Думал, что погоня маловероятна, напавшие побоятся рисковать, но риск страшен для тех, кому есть, что терять.
Пыхтение, скачка, четыре бешено колотящихся сердца. Воздух, наполнившийся неотвратимостью, окутал всадников. Лес, впустивший в свои хоромы смерть, ждал, когда она выполнит своё грязное дело и даст природе снова погрузиться в сон. Ублюдок был совсем рядом, но Хаара не могла дотянуться – его лошадь петляла между стволов, норовя отделаться от погони, и Хаара не всегда успевала повернуть свою. От злости она сжимала зубы так, что те начинали болеть. Догнать. Во что бы то ни стало, она его догонит.
Лошадь Красного Кочевника снова резко повернула и вдруг исчезла из виду. Хаара услышала ржание, затем ощутила толчок – и в следующее мгновение уже летела из седла. «Только бы не сломать шею». Сгруппировавшись, Хаара приземлилась на недавно выпавший снег. Лошадь преследуемого угодила в яму, а вслед за ней и лошадь Хаары. Девушка успела увидеть взметнувшиеся копыта первой и дёргающуюся голову второй. Оба всадника кувыркнулись в воздухе и упали в паре метров друг от друга. По телу пронёсся звон, Хаара порадовалась, что на ней плотная одежда. В порыве ярости с отголосками страха преследуемый поднялся первым и выхватил меч. «Быстрый ублюдок», – подумала девушка и вытерла влажный лоб тыльной стороной ладони. При падении она неудачно задела им торчащую ветку, и теперь лоб пылал, словно по нему саданули когтями. Хаара поднялась медленнее, чем хотела. Голова кружилась, но, найдя точку равновесия, девушка выхватила Ардисфаль, как раз вовремя, чтобы отразить летящий сверху клинок. Зазвенела сталь. Хааре нравились люди дела, те, кто не тратил воздух на пустой трёп в виде угроз и жалких обещаний, а сразу прокладывал себе путь. Красный Кочевник был из таких. Они заплясали в смертельном танце, ловкие и быстрые, несмотря на тяжёлые меховые плащи, защищавшие от грянувших морозов. В глазах мужчины пылала всепоглощающая ярость. Она была не минутным чувством, а постоянной составляющей его жизни. Благодаря ей Красный Кочевник завоевал любовь головорезов, деньги и влияние в этих землях. Ярость направляла его во всех делах, служила ему оружием и бронёй. Хаара по себе знала, как это чувство может возвысить, сколько сил оно способно дать и сколько боли заглушить.
Пять дней поисков и вот – потенциальный мешок с золотом у неё как на ладони. Если бы все деяния человека оставались вечным отпечатком на нём самом, Красный Кочевник никогда бы не избавился от кровавого шлейфа, тянущегося за ним по всему западу Эндагона. Мало кто хотел сталкиваться с его компанией, а если и решались, то попадали в засады, теряли след, чувствовали себя идиотами в погоне за невидимкой, всё время оставлявшим их позади. Хааре показалось, что игра стоит свеч. Леоссар хорошо ориентировался на местности, умел находить людей, а Хаара умела их убивать. Не должно было возникнуть проблем. Они договорились с людьми Цурия, что разделятся, а выручку раскидают поровну. Красный Кочевник не ходил один, так что пришлось напасть на его лагерь в предрассветный час. Пока наёмники и маг отвлекали на себя внимание бандитов, Хаара должна была прикончить главаря. Непогода издевалась несколько суток, заметая следы и сбивая с дороги, так что упускать подвернувшийся шанс было нельзя. Хаара не знала, повезло ли остальным больше. Кочевник вскочил на лошадь, как только они подожгли палатки. Теперь он озлобленно смотрел на неё, и под стоны тщетно бьющейся от боли лошади выплюнул:
