Я шла по ярко-зеленой траве, которая казалась неуместной ни для
места, ни для моего настроения. Она словно насмехалась, говоря:
«Смотри, я живая! Настоящая! В отличие от остальных, для кого это
место станет последним пристанищем!».
Скривившись от таких ненормальных мыслей, я подняла взгляд в
небо, которое идеально описывало мое состояние: серое и унылое.
Над головой раздалось громкое карканье, сопровождающееся
хлопаньем крыльев, а я слегка вздрогнула. Последние несколько дней
пошли для меня словно в тумане. А теперь я шла одна. И шла к месту,
где уже собрались все родственники и близкие Геллерта Розье,
который был мне очень важен.
Когда до собравшихся осталось около пятидесяти метров, я
остановилась в тени редких деревьев. Не то что бы я скрывалась.
Просто меня там не ждут. Но никто не мог запретить мне прийти
сегодня сюда, пусть и это было глупо. Гроб, рядом с которым
собрались те, кто пришел проститься с Геллертом был закрыт.
Это удивило многих, но никто не решался спрашивать починку столь
необычного поступка, решив, что это прихоть обезумевшей от горя
Марии.
Но мало кто знал, что гроб этот был… пуст.
Именно по этой причине я стояла здесь, совершенно одна и
смотрела на всё это с каким-то ненормальным, нездоровым
облегчением…
Я находилась на кладбище в Англии, где уже несколько столетий
покоятся волшебники некогда многочисленного дома Розье. Впрочем,
обмельчание древних и когда-то могущественных родов коснулось
многих. А истинных чистокровных семей осталось слишком мало.
Людей, собравшихся по такому трагическому поводу, как смерть
молодого юноши, было довольно много. Слишком большое количество
волшебников хотели проститься с победителем Турнира Трёх
Волшебников. Вот только эта победа была словно насмешка. Как и
тысяча галлеонов, которые родители Геллерта отдали Поттеру за то,
что он забрал с собой его тело…
Судорожный всхлип все же сорвался с моих губ. Слишком острыми
были воспоминания.
После торжественной речи, которую произносил Адриан, зазвучали
прощальные. Когда все слова были сказаны, гроб опустили на дно
свежевырытой могилы, а Адриан опустил на неё Могильный камень, на
котором тут же вспыхнули рунные цепочки защитных заклинаний.
Разумеется, никакой души, обличенной в форму Патронуса не было…
Я понимала, почему церемония была выбрана именно такая, а не
традиционное сжигание, после которого на могиле остаётся каменный
саркофаг или какая-то статуя. Все бы заметили, что нет никакой
отделенной души волшебника, которая принимает форму его
Патронуса.
Всё, пожалуй больше мне здесь нечего делать… Развернувшись, я
побрела прочь, намереваясь трансгрессировать, как только окажусь за
пределами кладбища. Можно было бы сделать это и сразу, но мне
захотелось пройтись. Магия, идущая от могил меня успокаивала и
питала, однако, оставляя свои следы.
— Венера? — голос, раздавшийся позади, заставил меня
вздрогнуть.
— Здравствуй, Корнел, — безжизненный голос звучал
приглушённо, а я сама даже не обернулась.
— Мария ведь просила тебя не появляться, — произнес
он. — Что ты тут забыла?
— Поддерживаю придуманную вами легенду.
— Ничего не пришлось бы придумывать, если бы не ты!
— рассерженно произнес он. — Из-за тебя родители не
смогли нормально проститься с сыном!
— Не должны родители хоронить своих детей! — выпалила
я, теряя над собой контроль. — И никто не смеет мне указывать,
что мне делать!
Магия, которая теперь норовила выйти из-под контроля по любому
поводу, бушевала внутри меня. После Турнира мои резервы стали ещё
больше.
Развернувшись, я вперила в Корнела раздраженный взгляд, но стоит
отдать ему должное, он его выдержал.
— В том-то и дело, что ты, похоже, сама не знаешь, что ты
делаешь.
