14 августа 2032 года. Лес Аокигахара. Префектура
Хонсю. Япония.
И как я докатилась до такой жизни? - превозмогая боль спрашивала
себя я. Нога болела нестерпимо. Если раньше я могла хотя бы
пошевелить пальцами, то спустя почти сутки эта функция мне увы
больше не доступна. Закрытый сложный перелом со смещением. Не надо
иметь медицинское образование, чтобы понимать, что дело - дрянь. Я
одна на дне колодца глубокой расщелины. Нога вывернута под
неестевенным углом чуть выше щиколотки. Может с полностью здоровой
ногой я бы и отважилась подняться по отвесным стенам без снаряжения
и страховки. И сражалась бы до последнего, но с такой травмой
карабкаться не имело смысла. Сегодня пошли уже вторые сутки. Голос
сел. Да и бесполезно это. Меня никто не услышал. Сеть здесь не
ловит. Надежды практически не осталось. Питьевой воды тоже.
Считается, что человек сможет прожить без воды и еды трое суток.
Что ж у меня есть шанс в этом убедиться. И черт возьми я не сдамся
старухе с косой, буду цепляться за жизнь до последнего. Только
находясь на пороге смерти я поняла, что хочу жить.
1 августа 2032 года. Г. Санкт-Петербург. Российская
Федерация.
Меня разбудила громкая трель звонка в тамбуре и не менее громкие
удары ногой в несчастную металлическую дверь.
- Славка, открывай немедленно. Я знаю, что ты там. Имей ввиду, я
не уйду отсюда, пока ты не откроешь. Ментов вызову и санитаров
заодно. Пусть тебя лучше в больничку заберут, полечат. Ишь чего
удумала, уморить себя решила?… Твоя мать уже билеты купила, завтра
приедет. Открывай, дура! Открывай, кому сказала?
Я нехотя, с большим трудом поднялась с кровати и держась за
стены поползла в сторону адского шума. - Иду, иду. - скорее для
себя, чем для визитера, проговорила я. Да уж, про мою подругу Машку
правильно говорят: ей проще дать, чем объяснить, что дать не
можешь.
С трудом трясущимися руками, провернув ключ в замке, я впустила
злющую и растрепанную подругу. - Ну, чего хотела? - тихо проворчала
я.
- Живая. - вместо приветствия прокричала Машка и с громким
всхлипом повисла у меня на шее.
Естественно я не удержалась на ногах и рухнула вместе с ней в
коридоре, больно ударившись затылком об стену. Но Машка не обратила
на это никакого внимания, продолжая крепко сжимать меня в объятьях
и размазывать сопли по моей не первой свежести ночнушке. И как
мантру повторять - Живая, живая, живая…
Уже через полчаса я сидела на кухне, вяло ковыряя ложечкой в
чашке с горячим чаем. Ураган-Машка суетилась рядом. Отмывая мою
грязную индукционную плиту, посуду, шкафы, и все что под руку
попадалось, приговаривая себе под нос - Развела срач, глаза б мои
не видели.
Это у меня срач? - невесело хмыкнула я? - Это у тебя всегда вещи
валялись, а в квартире днём с фонариком ничего не найдешь.
- Вот именно. - возразила Машка. - Зато у тебя с твоим
перфекционизмом всегда был до тошноты идеальный порядок. Да, ты
даже нижнее белье по цветам радуги раскладываешь…
- Раскладывала. - вставила я свои пять копеек.
- Не перебивай! - взвизгнула подруга. - Тебе всего 30. Ты чего
на себе крест поставила? Да любовь у вас была неземная. Да он
погиб. Но ты жива. Ж-И-В-А - проговорила она, выделяя каждую букву.
- Думаешь Вадим бы обрадовался, что ты себя так запустила?
- Давай без этих пафосных речей. - я резко оборвала подругу. -
Он погиб, нет его больше. И ему уже все равно. Это мне больно… -
договорить я не успела. Удар кулака по темечку оборвал мою тираду
так, что аж зубы клацнули.
- Так ты не по нему убиваешься? - взвилась Машка. - Ты себя
жалеешь? Посмотри на себя. В кого ты превратилась?... - словарный
запас обычно говорливой подруги закончился. И она запыхтела.
Уже шнуруя кроссовки в прихожей Машка, зло сощурив глаза, кинула
на меня уничтожающий взгляд. - Я не знаю кто ты, но ты не моя
подруга. - И не прощаясь, хлопнула дверью.
