Одиночество разрывало меня, подобно сотне когтистых лап. Я чувствовала, как тьма поглощает меня, стремясь поглотить без остатка. Мечась на месте, беззвучно кричала в пустоту. Не хочу. Не хочу оставаться вновь одна! Я прошла этот путь в прошлом, после смерти родителей, зачем снова? Зачем у меня в очередной раз отбирают опору? Глория стала моим первым, пусть и не добровольным, но другом в этом мире. Она помогла освоиться, хоть и прибавляла проблем. Я не желала отпускать её так просто, однако меня не спросили.
Когда от полного разрушения оставались считаные мгновенья, что-то внутри сломалось. Треснуло, с оглушающим звуком, и вспыхнуло во тьме. Во мраке прозвучал рёв, расходящийся подобно кругам на воде. Он нарастал, из тихого перерастая в сотрясающий горы. Дикий зверь ревел, отчего я затряслась и ощутила вибрацию.
Спустя пару ударов сердца ему ответил второй, более тихий рык. Кто-то звал, молил и требовал. Он обращался ко мне, заставлял лететь сквозь кромешную тьму. Вытягивал из неё, словно рыбацкая сеть, захватившая богатый улов, и всё это под продолжающийся крик зверя. Мою раздроблённую отчаянием и скорбью душу сжало, как в тисках, и выбросило в появившийся сгусток света. Он ослепил меня, опаляя жаром, и засосал в себя. Весь мир вокруг затрещал, трескаясь и поглощаясь этим светом. Беззвучно закричав, прямо в унисон со странным зверем, я вынырнула в реальность.
Очнулась рывком. Со стоном отрывая глаза, тут же зажмурилась обратно. Всё вокруг плясало в диком танце, закручиваясь в размытые тени. Голова раскалывалась, в груди будто зияла открытая дыра, сквозь которую вынули часть сердца. Потеря Глории больно ударила по мне, вгоняя в до боли знакомое чувство. Скорбь, неприятие столь безумного факта, как отсутствие соседки по телу. Она, истинная хозяйка тела, погибла. В то время как я иномирный паразит, осталась жива. Несправедливо.
По щекам заструились слёзы, но я не могла даже пошевелить рукой, чтобы стереть их. Несправедливо! Внутри всё стонало и ныло, тело отказывалось подчиняться, а в голове то и дело всплывали наши разговоры с Глорией. Я была несправедлива к ней, заняла чужое место и даже не ощущала должного чувства вины. Какой же отвратительный человек, – провыла беззвучно, сдерживая рвущийся наружу крик.
– Тише, тише, – сквозь шум в ушах прозвучали тихие слова. Кто-то вытер моё лицо от слёз, согревая ледяную кожу своим теплом. – Ты жива, это главное.
Я не могла успокоиться, просто не представляла – как. Признаваясь самой себе, я хотела разделиться с Глорией, однако не таким способом. Никогда в жизни я не могла представить, что займу чужое место. Место, которым со мной поделились из простой веры. Убеждения, что я не просто так пришла в этот мир. Кто-то продолжал шептать надо мной, окутывая зелёным светом, что перетекал в моё тело согревая. Метка на руке безудержно пульсировала, в такт моему сердцебиению.
Не исчезла. Эта треклятая метка не пропала, после ухода Глории из жизни. Я ухватилась за эту мысль, словно за спасительный маячок. Почему? Разве не она была парой дракону? Неужели мы думали неправильно? Распахнув глаза, я в ужасе уставилась на потолок. Он больше не кружился в танце, лишь слегка покачивался на волнах. С трудом сжала пальцы в кулак, слабо ударяя им по кровати.
– Не надо напрягаться сейчас, – устало попросил всё тот же голос, и я узнала в нём Рейдолира. – Ты только вернулась, не хватало мне ещё раз тащить тебя с грани.
Переборов боль в теле, чуть повернула голову в сторону голоса. Сдержать протяжный стон не вышло, как и гримасу, что сопровождала весь процесс простого действия. Мутным взглядом уставилась на дракона, что словно пробежал километровый марафон за пять минут. Всклоченный, мокрый от пота и бледный, как сама смерть. Он склонился над кроватью, упираясь в неё дрожащими руками, и смотрел на меня.
