– Не подходи! Даже не вздумай! – я мечусь по комнате, не могу
остановиться. Слишком много потрясений за один день. – Я уже не
твоя девушка! Между нами теперь ничего нет и никогда больше не
будет! Не подходи, Дамир!
– А то что? – этот нахал и предатель смотрит на меня своим
фирменным ухмыляющимся взглядом. – Мы, кажется, уже проходили это с
тобой, Зеленоглазка. Ты не можешь отрицать, что между нами УЖЕ все
было и точно будет ЕЩЕ. Всегда будет. Потому что ты МОЯ! Ты сама
шептала мне это на ухо, – Дамир подходит непростительно близко, а я
ещё не научилась сопротивляться ему. Прошло слишком мало времени,
чтобы выстроить броню. – Выкрикивала это с каждым толчком, пока я
был в тебе. – Он говорит хрипло, притягивает своими сильными руками
меня к себе максимально близко. Так, что я снова и снова вдыхаю его
запах, ставший родным и самым желанным за столь короткое время. От
удовольствия закрываю глаза. Понимаю, что он уже возбужден. Как и
я. Но я не могу поддаться. Не теперь. – Ты моя, малыш, и ты это
знаешь... – прикасается губами к шее. Как делал еще утром, еще до
того как…
А вот теперь стоп! Быстро прихожу в себя, беру себя в руки и что
есть силы толкаю Дамира в грудь. Но легче скалу сдвинуть, чем эту
громадину.
– Но тогда я не знала, что я лишь предмет спора! – кричу, срывая
голос от обиды, – как ты мог? Как ты мог на меня поспорить! Что ж,
поздравляю, ты победил! Уложил девственницу-тихоню в постель!
Дамир отрывается от моей шеи, чуть отстраняется, чтобы взглянуть
на меня. На секунду в его глазах мелькает что-то похожее на
растерянность и... сожаление? Но потом он берет себя в руки и снова
надевает маску холодного засранца, которым я знала его в самом
начале нашей короткой истории. Он хватает меня за затылок, резко
притягивает так, чтобы наши губы соприкасались. Улыбается своей
хищной улыбкой, больше похожей на оскал зверя.
– Нет, Зеленоглазка, спор был не на твою девственность. Это было
бы слишком просто, – стою в полном шоке. То есть он даже не
отрицает?!
Со стороны поза, в которой мы стоим, наверняка похожа на то, что
парень ласкает губами свою девушку. Еще не целует, нет. Лишь дарит
нежную ласку, что является сладкой прелюдией к поцелую. Но почему
же мне так горько от этой нежности…
– Спор был на то, что ты меня полюбишь.
– Оу, ну тут тебе точно ничего не светит! Ты продул, Дамир, –
злорадствую я, нервно усмехаясь, хотя у самой сердце в клочья, а от
душевной боли мутит сознание, перед глазами все плывет от пелены
непролитых слез, – никогда тебе не победить в этом споре! Потому
что Я. Тебя. Ненавижу! – выкрикиваю, четко разделяя каждое
слово.
– Посмотрим... – все также прижимаясь к моим губам и глядя мне в
глаза, произносит Дамир, а затем разворачивается и уходит.
Громко хлопает дверь. Сползаю по стенке на пол и из глаз
прорываются первые слезы. Долго же я продержалась.
Знал бы он, что уже победил... Но я ни за что ему в этом не
признаюсь. Не теперь…
– Обалдеть!
– Ты чему так радуешься? Посмотрю я на тебя после первой недели
учебы, – Костя смотрит на меня с непониманием, видимо, вспоминая
свои студенческие годы. Я же от восторга и предвкушения на месте
устоять не могу, ноги так и рвутся вперёд. – Ник, может, все же ну
его, а? Поедем со мной? Пропустишь год. Всего лишь год, а потом мы
вернёмся и ты начнешь учиться.
– Вот именно, Кот, это всего лишь год! Ничего со мной за этот
год не случится. Хватит себя накручивать.
Костя – мой старший брат. У нас с ним приличная такая разница в
возрасте – двенадцать лет. Он практически воспитал меня. Потому так
и трясётся надо мной. Послезавтра начинается учебный год.
Послезавтра начинается новая жизнь. Послезавтра Кот улетает в Прагу
открывать филиал своей компании. Это для него совершенно другой
уровень, выход на европейский рынок. Он у меня бизнесмен и я им
нереально горжусь.
