Приходское духовенство в России на протяжении столетий было наиболее близким к крестьянству сословием, связанным с ним самим своим происхождением, общностью быта, религиозными традициями. Православие являлось нравственной опорой трона: государство нуждалось в поддержке и помощи духовенства, единственного образованного сословия, связанного с народом и обязанного на приходах являть пример высокой нравственной жизни. Кроме того, священнослужители стремились оказывать крестьянам деятельную помощь: создавали приюты, общества трезвости, просвещения, помощи бедным, преподавали, открывали в деревнях школы. Именно благодаря значительному влиянию белого духовенства практически на все стороны жизни русского народа его судьба является важной частью истории Церкви и государства. Деятельность приходского духовенства, находившегося в самом тесном и живом общении с народом, составляла живой нерв народной жизни, и неудивительно, что многие любимые народом пастыри начала ХХ века были позднее прославлены в лике новомучеников.
Изучение многовековой истории русского крестьянства свидетельствует о его неразрывной связи с Православием. Однако, по мнению ряда исследователей, именно его позиция – как позиция основной массы населения страны в начале XX в. – стала одним из важнейших факторов победы революции в России. Изучение духовного состояния крестьянства, а также связи его религиозности с социальными факторами может в какой-то мере раскрыть предпосылки трагедии русской деревни и Православной Церкви в 1920-30-е гг., объяснить кажущиеся противоречия в религиозных убеждениях народа.
Общеизвестно, что на рубеже веков приходское духовенство выполняло помимо собственно религиозных еще и важные государственные функции. В соответствии с законом приходские священники вели метрические книги, записи брачных обысков, регистрировали факты смерти, выдавали метрические свидетельства[1]. Можно сказать, через приходское духовенство верховная власть общалась с подданными: в церквах после праздничных богослужений священнослужители были обязаны оглашать официальные документы, например царские указы и манифесты. На основании близости священнослужителей и прихожан с начала XVIII в. был законодательно установлен порядок предупреждения и пресечения возможных волнений и заговоров при непосредственном участии духовенства. Клирикам предписывалось с помощью увещеваний пресекать волнения крестьян, а в случае их начала прилагать максимум усилий для прекращения беспорядков[2]. Естественно, в таких условиях перед правительством вставал довольно остро вопрос обеспечения духовенства, выполняющего функции государственных чиновников. Государство пыталось его решить в период «великих реформ» 1860-70 гг., однако поиск средств на улучшение материального положения причтов проводился в крайне неблагоприятных условиях. Казна, опустошенная Крымской войной 1853–1856 гг. и экономическим кризисом, не могла обеспечить проведение такого рода реформы[3], и решение вопроса о материальном обеспечении приходского духовенства долгое время – фактически десятилетиями – откладывалось.
В начале XX в., несмотря на то что отдельные представители русской литературы, философии, искусства обращались к Церкви, основная масса русской интеллигенции оставалась настроенной политически радикально и зачастую антицерковно. Антиклерикализм проникает и в народную среду, – естественно, что политизация народа сопровождалась его расцерковлением. С другой стороны, приходское служение священников и их взаимоотношения с сельским обществом не предоставляли им возможности активно заниматься воспитанием своих прихожан, и, как следствие, крестьяне постепенно начали прислушиваться к выступлениям различных пропагандистов с леворадикальными политическими и антихристианскими идеями. Для противостояния новой тенденции Церкви было необходимо обновить приходскую жизнь и усилить пастырскую работу священнослужителей. Но, по мнению современников, этому препятствовало отсутствие как прав юридического лица у прихода, так и прав собственности; связанность по рукам и ногам бюрократическими ограничениями, которые не позволяли на уровне прихода решать многие вопросы не только церковно-просветительского, но и социального характера. На епархиальном уровне также многое контролировалось не только консисторской, но и светской бюрократией.
