Авторы: Марина Багирова и Нина Бархат
Жанр: любовно-фантастический роман / вампирский роман / мистика
/ ужасы / психологическая драма
Корректор и редактор: Наталья Ухабова
Редакция: окончательная.
Авторы выражают глубокую признательность Ольге Реутовой за
помощь в работе над текстом.
Все права защищены. Текст представлен для ознакомления.
Использование любой части произведения в иных целях запрещено.
Часть первая
I put a spell on you
Because you're mine...
Joe Cocker
** ** **
Он был в моей жизни всегда. Пытаясь найти первое воспоминание о
нем, я поражаюсь невозможному: вот я, бессловесная кроха, в
просторе своей колыбели. Той единственной, которая может утешить
одним звуком голоса, - рядом нет. Вместо нее надо мной навис некто
огромный, закрывающий собой мир. Все, что он делает, - смотрит на
меня. Просто смотрит, неподвижный. Но хотя я еще ничего не понимаю,
мне страшно...
С самых ранних дней страх стал моим главным чувством.
Будто для малыша недостаточно вокруг ужасного, глупые родители
пугают его ведьмами, дядьками, злодеями - в зависимости от своей
убогой фантазии. Мой страх был реален. И стоило мне услышать его
имя -Кристоф, как я начинала плакать... Но очень скоро, убедившись,
что до моих слез никому нет дела, я перестала выпускать их наружу,
собирая бездонное озеро внутри.
В нашем богатом доме было все, что нужно для счастливого
детства. Комната, в которой я жила, - огромная, светлая, полная
очаровательной мебели и игрушек - могла бы послужить образцом
девичьей мечты. Красивая и дорогая одежда воспринималась мной как
норма. За порядком в доме следила многочисленная прислуга, тихая,
профессионально незаметная. Штат поваров без устали изобретал новые
блюда ежедневно...
Но на этом мое счастье обрывалось. Семье я была не нужна.
Отец, познавший власть и деньги в полной мере, был надменным,
суровым человеком. Давление его непростого характера испытывал на
себе каждый человек в доме, за исключением разве что горячо любимой
жены. Но стоило ему увидеть меня - и его настигал неконтролируемый
приступ раздражения.
Если же я пыталась обратиться к нему, разговор неизменно
заканчивался криком.
Мама, такая нежная и ласковая с другими, - и даже со слугами! -
сторонилась меня, словно прокаженной. Ровный, безразличный тон, с
которым она обращалась ко мне в случаях, когда этого невозможно
было избежать, сводил с ума. А ее объятия так и остались
недостижимой детской мечтой.
В веселых играх сестры Наташи и брата Павла с их любимым дядей я
никогда не участвовала - меня не замечали. И только к Лидии, своей
тете, я испытывала что-то похожее на признательность за ее улыбку и
теплый взгляд...
Казалось, все меня ненавидят. И я не могла понять: за что?!
Кристоф приходил в наш дом два раза в год и был незрим для
окружающих. Без единого слова он властно открывал дверь и шел,
сопровождаемый волной ужаса, бегущей от него, подобно цунами:
потупленные взгляды, замирающие разговоры, шарахающаяся во все
стороны прислуга - и тишина... Мертвая тишина.
Только Павел с Наташей иногда проявляли чудеса смелости и
пробовали с ним заговорить. За эту провинность, единственную, их
наказывали почти так же сильно, как меня за любую оплошность.
Он направлялся в мою комнату, и я покорно следовала за ним.
Всегда. Было в Кристофе что-то удерживающее от необдуманных
поступков, таких как побег... или нож в спину. Даже ребенком я
чувствовала: это - неизбежно! Никто и ничто не поможет. Мне все
равно придется остаться с ним наедине.
Потом он закрывал дверь, поворачивался ко мне, подходил
вплотную. И его взгляд резко менялся. Я боялась этого момента
больше всего! Было такое чувство, будто он рукой хватал меня за
горло, вытряхивая последние крохи сопротивления. Под его
бесконечным взглядом само время переставало существовать. И я
летела, летела в бездонную пропасть... И никогда не могла достичь
дна, чтобы разбиться, наконец, о его черный гранит и получить
избавление от моего мучителя... Но тут меня проглатывала темнота -
почти приятно. Я лишь боялась, что однажды останусь в ней
навсегда.
