Впервые я встретился с Дьяволом вскоре после своего рождения.
Очевидно, он уже тогда приметил появление на белый свет моей порочной души.
В церкви, когда меня крестили, я так орал и крутился в руках моих крестных, что чуть не упал мимо святой купели.
Не хотел Он, наверное, отдавать мою душу под сень Господней десницы.
Рос я трусливым и подловатым.
Впрочем, это меня не особо беспокоило.
Жить я старался для себя, ибо любовь к самому себе почитал высшей из людских добродетелей.
Ближнего тоже надо любить, но, конечно, не больше себя самого, и с этой точки зрения сатанинские принципы жизни нравились мне куда больше, чем всеобщая любовь Всевышнего ко всем и всему.
Между мной и Дьяволом давно уже протянулась невидимая ниточка общения.
Я никогда не позволял себе плевать через левое плечо, памятуя, что он именно там, у меня за спиной, слева.
Иногда я обращался к нему за небольшими услугами, и он оказывал мне эти услуги, не требуя взамен практически ничего, а если и просил, то так, ерунду всякую, например: предать кого-то из друзей или соврать о чем-то.
В общем, сущие пустяки, мне это ничего не стоило.
Так вот шел год за годом, и мне исполнилось двадцать девять.
Я к этому времени женился, у меня уже сыну исполнилось пять годиков; таким же, кстати, негодяем рос, как и я.
Жена – дура круглая, ничего в этой жизни не понимала, но поскольку надо же было с кем-то жить, постольку я и жил с нею, не обращая на нее особого внимания.
Мать умерла года три назад, а теперь от рака загибался в онкологии папаша. Все никак не мог умереть. А чтобы его квартира не стояла зря пустая, я ее втихаря сдал под офис одним дельцам. Но папаша уперся и никак не давал ключи.
«Пока я жив!..» – кричал, а чего, спрашивается, кричать? Сейчас жив, через час не жив…
Единственная отрада – работа… да еще любовница, пожалуй.
Любовница замужняя – я ведь не дурак, мне одинокие бабы даром не нужны. Муж у моей – сущий лопух: стирает, гладит, за детьми ухаживает.
Такие, как моя, просто клад: и на подарки не надо особенно тратиться, и обязательств никаких.
Встретились, раз-раз, и разбежались.
На восьмое марта духи подаришь, но и она мне на двадцать третье февраля что-нибудь не дешевле; к этому я ее сразу приучил.
Работу я нашел, наверное, не без Его помощи, в одном коммерческом банке. Так, продал кое-кого кое-кому за то, чтобы влезть в этот банк.
Влез. И потихоньку, потихоньку начал карабкаться наверх. Так за полтора года добрался до кабинета одного из замов управляющего.
И я, и Сатана прекрасно понимали, что мне надо куда больше. Ну, хотя бы весь банк, а не часть его.
Но об этом мы с Ним никак не могли договориться.
И чего только я ему не предлагал, все и вся готов был продать. Оболгать, обворовать, опозорить, обмануть, подставить хоть кого, но Он вдруг уперся – и все тут.
Мол, Он и так много мне за такие мелочи помогал, и хватит. Теперь подавай Ему что-нибудь посущественнее.
А что, спрашивается, посущественнее?
Душу мою – слишком жирно будет.
Я Ему предлагал и жены душу, и сына, безвинного негодяя, и любовницы, и папаши-доходяги – не берет.
Врет, что у него с теми душами сложности возникнут, а вот с моей никаких проблем в их тайной канцелярии не возникнет.
Я Ему тогда предложил помощь в преодолении этих проблем, но Он отказался.
Вообще-то торговаться с Сатаной – хуже нет: отец лжи так и норовит обмануть. Но и я не лыком шит.
