Наумовна, прищурившись,
рассматривала аккуратный двухэтажный домик. Ее внук, Филька,
нетерпеливо топтался рядом.
- И сколько мне здесь жить? –
Ворчливо уточнила она.
- Месяц-два, - пожал плечами молодой
мужчина. – Ленкина тетка уехала ребенка лечить в столицу, а дача
уже засажена. И нужен человек, который за всем этим добром
присмотрит.
- И неужто она решила, что я тут
поливом буду заниматься? А ежели помру, таща ведро с водой? –
Старушка повернулась к внуку и отрентгенила его проницательным
взглядом.
- Ба, тут капельный полив. Все по
часам само поливаться будет. А раз в неделю я к тебе буду человека
отправлять для прополки сорняков. Лена эти дачи всякие не любит,
так что сама ездить точно не будет, - развел он руками.
- Вот, выбрал жену, только и умеет,
что людей в брак вгонять. Сколько ж она в ентом ЗАГСе вашем
работает? Страшная женщина, - Наумовна хоть и ворчала, но в ее
голосе проскальзывала гордость за выбор внука.
- Вся в тебя, - вздохнул Филипп. –
Ба, если понадобится помощь, то тут живет соседка, она тебе
поможет. Только тетка Лены сказала, что у нее инсульт был года
полтора назад, так что ты сильно ее не нагружай. А так мы раз в
неделю будем тебе продукты привозить.
- Что-то подозрительно быстро вы
меня сюда сплавили, - вздохнула старушка и все же прошла в ворота,
не заметив, как торжествующе сверкнули глаза ее внука. – Ну да
ладно, ваше дело. Макаровна все равно к Петьке в дом переехала на
все лето, с дитем помогать. Мне только никто никого не возит.
- Ты с этим к Мишке обратись.
Наши-то на море пока. Приедут потом, как-нибудь, - Филька споро
перетаскал из машины сумки и принялся их разбирать, чтобы бабушке
не нужно было наклоняться лишний раз.
Наумовна же в это время прошлась по
участку, посмотрела на почти поспевшую жимолость у забора и еще раз
вздохнула. Пропадет же все. Определенно нужно собирать урожай и
что-то с ним делать.
- Сахару мне привези, ягоды перетру,
- она вошла в дом и огляделась.
- Сахар на кухне, - отозвался Филипп
откуда-то из глубины коридора. – Ба, - он, разобрав вещи, заглянул
на кухню, где Наумовна уже вытащила из шкафа белый мешок со сладким
содержимым. – Слушай, постарайся тут никого не женить. Ладно?
- Жене своей это скажи, -
отмахнулась она. – Людям нужно счастье. Без него в наше время
никуда. А ежели человек один, то какое у него счастье? А даже если
и есть, то с кем делиться-то? Так что ничего обещать не могу, - она
удовлетворенно посмотрела на запасы и решила, что лето у нее зря не
пройдет.
Александра с сожалением смотрела на
засыхающий огородик. Нужно идти на колонку за водой. Чтобы провести
воду на огородик нужны деньги, а денег не было. Ни копейки. Сын,
Валентин, сейчас изо всех сил в городе пытается хоть что-нибудь
заработать, муж ушел, когда женщина слегла с инсультом. А потом при
разводе и из квартиры выселил. И где ее глаза двадцать лет назад
были, когда она вложила свои деньги в квартиру, которую он оформил
на свою мать? Хорошо, что Валя пригрозил отцу судом и тот все же
выплатил хоть какие-то деньги. На эти деньги и был куплен этот
небольшой домик без удобств в пригороде на две комнаты и кухню.
Выжили, выкарабкались.
Саша и подумать не могла, что такое
может с ней случиться. Если бы не сын, то она бы точно не выжила.
Бедный мальчик оставил учебу на четвертом курсе, устроился
разнорабочим на стройку, лишь бы помочь матери. Да и на лекарства
деньги были нужны. По ночам учился делать массажи, чтобы Александра
быстрее встала на ноги. Она и встала. Вот только правая сторона
тела слушалась не полностью. Если лицо (Саша очень переживала, что
не выправится) достаточно быстро пришло в норму, то вот нога часто
деревенела, из-за чего приходилось хромать. И рука не до конца
пришла в норму. Но женщина считала, что грех жаловаться. Для нее
ребенок сделал столько всего, что она просто не могла и думать о
том, чтобы на что-то сетовать. И пыталась изо всех сил
помогать.
