«Omnia tempus habent. Всему свое время, — повторил про себя Том.
— Всему свое время. Значит, не сейчас, не сегодня. Значит, у меня
есть время попробовать открутиться».
Солнце окончательно скрылось за линией горизонта, наступала
ночь.
Пошатываясь от усталости, Том отошел от края обрыва. Нагайна
покорно следовала за ним.
— Я не могу взять тебя с собой, — взглянул он на змею. — Мне и
самому-то некуда идти.
Приют, в котором он жил пока не оказался в школе чародейства и
волшебства Хогвартс, находился далеко, в Лондоне. Но там его не
ждали. Благодаря Амадеусу он перестал быть сиротой, по крайней
мере, по документам. С кривой ухмылкой Том представил, как
воспитательницы во главе с миссис Коул, сбагрив его Амадеусу,
устроили себе праздничный ужин. Настолько счастливой, как этим
днем, Том не видел миссис Коул никогда. Персонал приюта не
испытывал теплых чувств в отношении местных обитателей, но к Тому
не просто относились с безразличием, его на дух не переносили.
Однако другого жилища у него не было, как минимум до сентября,
когда начнется новый учебный год, и он сможет вернуться в школу. А
ему требовалась еда и крыша над головой.
Рука нащупала в складках мантии волшебную палочку убитого им
министра магии. Он мог воспользоваться ею, добыть с ее помощью пищу
и кров. В душе вспыхнула надежда. И тут же потухла. Сколько времени
пройдет прежде, чем выяснится, что Амадеус мертв? День, два или
пара часов? Том не знал, как работают чиновники в Министерстве, но
подозревал, если захотят, найдут в два счета. Палочкой следовало
колдовать осторожно и только сегодняшним вечером. А после
обязательно выкинуть.
Нагайна, тихо шипя, вновь улеглась возле его ног, обвив пыльные
ботинки. Том с трудом удерживался, чтобы не упасть рядом со
змеей.
А не отправиться ли ему к Григорию Раскольду? Бывший темный
волшебник пытался защитить его. И хоть Том по-прежнему полностью не
доверял магу — потому что он не доверял никому — он был уверен, что
мужчина приютит его. И вновь надежда угасла, не успев как следует
разгореться. Он не имел ни малейшего понятия, где живет Григорий.
Имей Том деньги, он купил бы сову и отправил бы ее с письмом к
колдуну, но денег у Тома не было, даже самой крохотной и затертой
монетки. Как же он устал от нищеты…
Мысли о бедности вновь вернули его к размышлению о приюте. Не
видя иного выхода, он решил вернуться туда. Еще сегодня утром он
думал о приюте с ненавистью, а теперь попасть в него стало пределом
мечтаний.
«Только как? — думал он. — Миссис Коул приложит все силы, чтобы
не пустить меня через порог».
Голова соображала с трудом, думая исключительно о сне и еде. И
Том понял, что поиск свежих идей — как убедить начальницу приюта
принять его обратно — придется отложить до утра.
«Ничего, — успокаивал он себя. — Не зима, не замерзну».
И, как назло, со стороны моря подул сильный, пробиравший до
костей ветер. Зябко поежившись, Том огляделся. Устраиваться на
ночлег в таком месте ему не очень хотелось. Темнота быстро
сгущалась. Серые скалы и тишина природы, нарушаемые лишь одинокими
выкриками чаек, так понравившиеся ему в прошлый раз теперь пугали
его. И всему виной была первородная магия.
Том понятия не имел, когда придет время расплаты. И
неизвестность его страшила. Он все еще был жив и, значит, имел
возможность все изменить. Отец Поппеи Макквин сказал ему как-то
раз, что такие силы требуют соответствующую плату. И чем выше цена,
тем выше плата. Том просил забрать жизни людей и, выходит, магия
взамен потребует у него чьи-то жизни. Он с удовольствием отдаст ей
сколько угодно чужих жизней, но Том подозревал, что не все так
просто. У него нет близких и любимых, окружающие для него ничто.
Значит, магия может захотеть взять самое ценное, что у него есть —
его собственную жизнь.
