Жители Стетриола называли это место Ворчащей Скалой.
Они не знали точно, где именно в глубине выжженных, бесплодных районов континента оно находится. Им был знаком рокот, от которого земля дрожала на много миль вокруг.
И они знали имя заключенного там темного, зловещего существа.
Главное же – они знали, что нельзя приближаться к Ворчащей Скале, если дорога жизнь.
Поэтому так никто и не посетил Ково в его обезьяньей тюрьме на протяжении сотен лет. Впрочем, если бы кто-то попытался добраться туда, ему бы пришлось нелегко. Ворчащая Скала высилась в сердце пустыни Стетриола, на расстоянии многих дней пути от ближайшего источника воды. Каждая сторона скалы представляла собой отвесный гладкий склон без единой щербинки, словно кто-то отсек каменистые края гигантским мечом.
Опаленная солнцем вершина нагревалась почти добела – разумеется, никто никогда не замерял точную температуру, но этого было достаточно, чтобы мгновенно и сильно обжег ногу или лапу любой, кто ступит на раскаленный камень.
Клетка – большое сплетение прочных прутьев, твердых как алмазы, – казалось, вырастала прямо из вершины скалы. Она сверкала чистым, ослепительно белым цветом, особенно выступающие части, которые очертаниями походили на гигантские лосиные рога, столетия назад вонзенные в землю Великим Зверем Теллуном.
И, конечно, в вышине парил орел: Халавир, остроглазый страж, охранял Ково и денно, и нощно.
Поэтому: никаких посетителей. В течение очень, очень долгого времени.
Только ворчание.
– Сначала я сдеру с них кожу, – рокотал голос, как громовое эхо в горах. – Я раздавлю их черепа между кулаков. Заверну кости каждого в его же зеленую мантию и спалю их дома. Их замки станут прахом под моими ногами.
Злобные глаза громадной гориллы сверкали сквозь прутья. С густой темной шерстью, Ково изнывал от жары. В клетке негде было повернуться, поэтому он сидел, размышляя и выжидая, как и делал веками. Короли и империи расцветали и погибали с тех пор, как его заточили в клетку, но он все ждал.
И выжидая, Ково мечтал о мести.
– Я убил четверых Великих Зверей, – бормотал он. – Когда обрету свободу, я накажу наглых Зеленых Мантий, которые последовали за Четырьмя Павшими. Я разорву на куски их духов зверей, а после убью всех немощных людишек. Некоторых медленно удавлю, других утоплю, а третьих раздавлю ногами.
Он погладил широкую часть рогов, державшую его внутри.
Где-то далеко, в раскаленном небе, пронзительно и отчаянно крикнула хищная птица.
– Ни часу дольше. Бесполезные людишки. Будь я на свободе, уже бы собрал все талисманы. Мы бы стали владыками мира, и все бы кланялись нам в ноги.
Он толкнулся в стенки клетки, и его мощные мускулы взбугрились.
– Скоро. Мое время придет. Скоро они вернутся за мной, – забормотал Ково и, прищурившись, поглядел на клочок пустыни, видный сквозь щели. – Гератон уже несколько недель на свободе. Медлительные, жалкие людишки. Наверное, я оторву им пальцы.
Он поднял голову: гигантские ноздри раздувались, когда Ково нюхал воздух. Хитрая ухмылка медленно расплылась на его морде.
– Гератон, – прогремел пленник. – Наконец-то.
– Я поняла, что ты готов пролить кровь врагов, – произнес голос сзади. – Но раз уж ты ждал веками, что значит месяц-другой?
– Я буду ждать столько же, сколько уже прождал, ради осуществления моих планов. Покажись, чтобы я мог тебя видеть.
Мальчик с каштановыми волосами появился в поле зрения Ково и встал в нескольких футах от клетки, недалеко от подножия скалы. Худенький и маленький, едва ли достаточно взрослый, чтобы выпить Желчь, он был страшно обожжен солнцем. На плечах виднелись длинные кровоточащие царапины, и он, казалось, не замечал, что его обувь дымится. Но все это, скорее всего, было привычно той, кто сейчас в нем находилась и смотрела на мир змеиными желтыми глазами с огромными удлиненными зрачками.
