Собеседование было назначено к
двенадцати.
Я припарковала свою малютку на
парковке ещё неработающего ресторана, заглушила двигатель, и
несколько раз глубоко вздохнула и выдохнула.
Волновалась, чего там говорить, хоть
и была полностью уверена в себе.
Да, знаю, что предварительно моё
резюме уже изучили и просмотрели, поэтому и позвонили, что прошла,
как говорится, на следующий этап.
Но это же «Уолтерс»!
Гастропаб!
Такой только в столице, и в Питере.
И вот у нас тоже открывается. Идею выпить и вкусно поесть завёз
московский олигарх Смолов из Лондона и подкинул идею другу,
бизнесмену Долохову. Тот, недолго думая, за пять лет открыл два
удачных предприятия, и вот теперь и у нас в Сибири тоже.
Да, я подготовилась!
Я люблю разбираться в том, что мне
интересно, и поэтому прежде, чем идти на собеседование, я нашла всю
нужную информацию.
И о владельце Долохове Назаре
Дмитриевиче. Он один из молодых предпринимателей страны, всего-то
ему тридцать четыре, у которого за плечами множество прибыльных
проектов, которые позволили ему стоять твёрдо на ногах и воплощать
в жизнь новые планы, как вот этот гастропаб.
И обо всех аспектах именно этой
концепции питейного заведения провела даже небольшой опрос среди
своих подписчиков и знакомых, насколько она им интересна, в общем,
провела полный анализ, как по учебнику, мой препод по экономике был
бы доволен.
Говорю же, подготовилась. Даже о
цифрах, примерных, конечно, которые фигурировали в журнале «Деловой
мир», знала, поэтому считала гастропаб «Уолтерс» вполне выгодной
идеей в нашем городе.
Эх, мне бы к ним маркетологом бы, а
не администратором, но не всё сразу. Не могла я, не попытаться. Не
могла упустить такую возможность.
Нет, это не по мне.
Я выпорхнула из своей малютки в
апрельский хмурый день.
Сибирь, что поделать?
Вчера вот солнце ярко било по окнам,
и казалось, что вот оно, лето рядом, только руку протяни, а сегодня
стало понятно, что нет, не рядом, такое ощущение, что вспять время
пошло, потому что небо тяжёлое, хмурое, и ветер так и норовит
спутать мои волосы, и забраться под пальто.
Я посмотрела на своё отражение в
стекло своего Ауриса, поправила распущенные светло-русые волосы,
которые легли на плечи и спину, слегка завитыми локонами.
Долго думала, собрать ли их, ведь
это формальная встреча, но оставила так. Вроде как уверенности мне
придают. Красивые, длинные, шёлковые.
Обожаю свои волосы!
И я пока не на работу вышла, на
собеседование, надо показаться во всей красе. Придала круглому
личику серьёзное выражение, вздёрнув немного курносый нос. Поправив
ремешок на сумке, зацокала по асфальту каблуками к по-английски
сдержанному экстерьеру здания.
Грубая кирпичная кладка, видна
штукатурка, старые большие окна, деревянные, не пластиковые.
Блестят такой чистотой, что не небо отражается в них, а небо
смотрится в них, любопытствуя, как оно выглядит в свинцовом наряде.
Над высокой тяжёлой двустворчатой дверью висит вывеска «Walters»,
курсивом, тёмным цветом, словно, большой шариковой ручкой написано.
И всё, никаких пояснений, даже пока режим работы не висит.
Дверь не заперта, хоть у меня и
возникает трудности в её открытии, она тяжёлая, и я уже отмечаю тот
факт, что это не очень удобно. Держать её постоянно открытой, не
вариант, и ставить швейцара, тоже. Всё-таки гастропаб, это, по сути
бар, а не ресторан, и здесь всё должно быть проще. А ещё я знаю,
что идею интерьера, да и всей начинки, разрабатывал сам Смолов, не
лично, но всё же. А Долохов, по сути, купил франшизу. Поэтому
внести изменения во что-либо здесь будет проблематично, особенно не
согласовав с лондонским олигархом.
Сразу у входа меня встречает
высокий, суровый молодой человек. Цепко оглядывает с головы до ног,
и даже вопроса не задаёт. Я сама здороваюсь, улыбаюсь и поясняю,
что на собеседование. Он только кивает мне в сторону высокой
вешалки, мол, раздевайся. Я снимаю пальто, поправляю волосы перед
зеркалом, и, наконец, оборачиваюсь и осматриваюсь.
