Пепел поднимался с земли, устремляясь в небо, словно снег
наоборот. Кровь лилась рекой.
По всей поляне бесполезными мешками с костями валялись трупы, а
возле входа в гору продолжался бой.
Люди специально выманили нас из адских врат. Мы поняли это,
когда к месту битвы стало прибывать Имперское подкрепление. На
открытой местности, увлекшиеся сражением, мы оказались окружены.
Зажаты в кольцо и отрезанные от ада. Люди знали, что демоны любят
подраться, особенно когда мясо само идет в руки.
Меч латника врезался в наручи, а рука загудела, разгоняя волну
боли. Я толкнула ногой напавшего, повалив на землю. Всадила меч в
глотку, глядя, как булькает кровь, вытекая изо рта человека, как
тускнеют глаза, на миг зажегшиеся огоньком похоти. Дурацкое
суккубское прикрытие. Ненавижу.
Бой еще кипел. Демоны против людей. Нас всего пара отрядов, но и
врагов становилось все меньше. К чему губить столько народу?
Я побежала в самую гущу битвы.
Тупые демоны. Им лишь бы покрасоваться. Размахивали лапами и
мечами, целясь в латников, которые на это плевать хотели, пока
рядом монахи, излечивающие их в один момент. Целителей надо убивать
первыми! Люди даже внимания не обращали на повреждения.
Крепко сжимая в руке меч и пригнувшись, обошла тела. Голову
покалывало от божественной силы, выпускаемой служителями церкви.
Пелена слез застилала глаза. Я могла упасть в любой момент. Слишком
много света, слишком много благодати.
Я думала, что человеческая часть меня продерется сквозь
могущественное свечение. Их всего четверо, но так сильны. Благодать
— божественный свет, окружавший людей, пагубный для демонов. Стоят
в сторонке, ведь молитвы защищают их не меньше, чем доспехи воинов.
Но всякую защиту можно пробить, если хорошенько постараться.
Ноги гудели, руки тряслись, но первый монах упал от удара по
затылку. Дальше легче. Свет, застилавший глаза, словно долго
смотришь на солнце, не донимал так сильно.
Вырубила целителей по одному. Их добьют, но это буду не я. Не
люблю убивать слабых. Вот с любым воином один на один помахалась
бы.
И тут я увидела ее. Она прижимала к груди медальон, отчаянно
пытаясь молиться. Хрупкая молодая девушка с темными волосами.
Невинный ягненок среди волков. А ведь на ее месте могла быть и я.
Когда-то. Если бы не заключила сделку и не попала в ад.
Дармструг перерезал горло паладину и шагнул к ней. Целительница
упала на землю, но смотрела прямо на него. Со страхом.
Я тут же подскочила и воткнула меч в землю возле ее ног.
— Нет. Ты ее не убьешь! — рявкнула я на него.
Его лицо скривилось, а рога заметно покраснели. Злился демон
недоделанный. Хорошо хоть красные, а вот если становятся
черно-красными, то лучше прятаться, и желательно где-нибудь в
другом измерении.
— На девушек решила перейти? — спросил, покачав шипастой
головой.
— В рабство продадим, — цыкнула на него. С демонами надо строго.
Мне не хотелось, чтобы он убивал ее.
— Засунь свою жалость в зад, — он придвинулся ближе, нависая
огромной горой. Трехметровая дылда. Ладно, огромная трехметровая
дылда, которая, будь я человеком, скрутила бы меня в бараний рог. В
боевой форме он выглядел изумительно: огромный с темной броней по
всему телу, на голове рога, закручивающиеся назад. Черные глаза с
красными всполохами, готовые испепелить любого. Еще у него были
крылья, но выпускал он их лишь изредка.
— Разве что в твой, — игриво облизнула губы. Суккубы не имеют
сильного влияния на остальных демонов, но поддразнить-то можно.
Он хмыкнул, но сдержался. Мы с ним как-то сдружились, хоть
чистокровные не особо любили полукровок. Точнее — считали их низшим
звеном, чья жизнь стоит чуть больше человеческой.
— Забирай человечишку, но, если что, потащишься с ней до рынка
сама, — он вложил огромный двуручный меч в ножны. У меня нога
меньше, чем это оружие, а моя зубочистка только пощекочет
демона.
