— Фух, до чего же сумки тяжёлые, — я
зашла в свою однокомнатную квартиру и включив свет уперлась спиной
о стенку коридора.
Двадцать два пятнадцать.
Тридцать первое декабря. Новый год. А я уставшая, вернулась только
что с работы. В пакете: несколько салатов, картошка фри, курица
гриль. На подложке ассорти из овощей, а на соседней из фруктов. Вот
такой праздничный ужин меня ожидает. Ах, да, совсем забыла, в сумке
бутылка шампанского и коробка конфет – подарок от начальства к
празднику.
Это первый Новый год, который я
встречаю в одиночестве. Бабушка уже умерла. Брат неделю как женился
и сейчас в свадебном путешествии со своей женой Светой. А
родители... они погибли в аварии, когда мне было шестнадцать, и это
уже десятый Новый год, который проходит без них.
Смахнув выступившие на глаз
слезы, и скинув кроссовки, побрела на кухню. Ёлку нарядила в
выходной, ещё три дня назад, а вот с готовкой... Сложно что-то
готовить, когда график — три через три, по двенадцать часов. А
учитывая предпраздничные пробки, добиралась я почти два часа.
Заскочила в магазин, благо жила рядом с гипермаркетом, и закупила
продукты.
И вот, стол накрыт, я сижу в нарядном платье с бокалом шампанского,
а по телевизору подводит итоги года наш президент. Раздается бой
курантов - и я загадываю желание:
— Хочу, чтобы моя скучная жизнь
изменилась и стала более яркой! — и закрыв глаза, выпиваю игристый
напиток до дна. И... нет, ничего не произошло, просто вырубили
свет. Ещё бы, бедные электросети, раз в год их всей страной на
прочность проверяют, вот и не выдержали.
Дойдя в темноте до серванта,
достала спички и зажгла стоявшую на столе нарядную свечу. Огонёк
нерешительно заиграл на фитиле, отбрасывая неяркий свет на
тарелки.
— Ну, что, Анюта, как встретишь
Новый год... как говорится. Похоже, следующий мой год пройдет во
мраке.
Я убрала все со стола в
холодильник, разложила диван, постелила постель, и погасив свечу,
закрыла глаза. С улицы раздавались залпы фейерверка, их звук все
никак не давал погрузиться в страну Морфея, а вот воспоминания
будил...
Мне было пятнадцать, и мы с
младшим братом наперегонки обували сапоги и пуховики после боя
курантов. Папа, смеясь вытаскивал огромную коробку с пиротехникой,
а мама, взяв бутылку шампанского, стаканчики и фрукты, спешила за
нами. У подъезда собирались почти все соседи, за исключением тех,
кто отмечал вне дома. Брат младше меня на пять лет, и его
ровесников в доме было много. Они всей толпой играли в снежки, а
когда на небе появлялись первые разноцветные огни, стояли и
смотрели с открытыми ртами. Соседи разливали шампанское, а позже
устраивали снежные войны подъезд на подъезд.
А летом этого же года родителей
не стало... Они возвращались с дачи. Мама просила никуда не
уходить, так как нужно было ей помочь. Урожай помидор в тот год
просто зашкаливал, и я осталась дома — мыть банки для засолки.
Бабушка ходила рядом и руководила процессом. Она всегда приезжала к
нам по выходным, чтобы сразу все, привезенное с дачи, приготовить.
Через час раздался телефонный звонок. Бледная после разговора
бабушка сообщила страшную новость... Какой-то пьяница подрезал
машину родителей, и она вылетела на встречную полосу, по которой
ехал большегруз. Вот так мы и остались без родителей.
Бабушка оформила на себя опеку
и переехала к нам, а свою однушку в центре города сдала. Я же из
прилежной помощницы мамы и папиной принцессы превратилась в
замкнутого подростка шестнадцати лет. А потом познакомилась на
улице с ребятами из неблагополучных семей и покатилась по наклонной
— сигареты, пиво. Потом пошел алкоголь более крепкий, и друзья
намного старше меня. Школу окончила чуть ли не со справкой, а про
дальнейшее поступление и слышать не хотела. Наверное, я бы
закончила свои дни в лучшем случае на зоне, если бы не папин друг –
дядя Миша.
