Пять глаз, смотрящих в никуда
Полина Тартарова живет в Санкт-Петербурге. Она мрачно одевается и еще более мрачно смотрит на жизнь – что неудивительно для девушки, которую с детства обучали охотиться на призраков. На свое восемнадцатилетие Полина получает нового напарника, ловкого и легкомысленного авантюриста Йосю, и новый заказ – выяснить, что творится на старой даче, кишащей привидениями. На даче Полина находит труп с зажатым в руке человеческим глазом и перепуганных призраков, твердящих о Многоликом. Это лишь первое из череды чудовищных убийств. И самое ужасное то, что обаятельный Йося, похоже, как-то со всем этим связан…
| Жанры: | Мистика, Городское фэнтези, Детективное фэнтези, Young adult |
| Цикл: | Не является частью цикла |
| Год публикации: | 2024 |
Читать онлайн Пять глаз, смотрящих в никуда
© Елена Станиславская, текст, 2024
© ООО «РОСМЭН», 2024
Глаз первый
ЗАЧЕМ, ЗАЧЕМ ВО МРАК НЕБЫТИЯ
МЕНЯ ВЛЕКУТ СУДЬБЫ УДАРЫ?
УЖЕЛИ ВСЁ, И ДАЖЕ ЖИЗНЬ МОЯ —
ОДНИ МГНОВЕНЬЯ ДОЛГОЙ КАРЫ?
Из стихотворения А. А. Блока «Зачем, зачем во мрак небытия»
«НЕДОТЫКОМКИ – самое слабое семейство призраков, не представляют опасности, невидимы для большинства людей»
Из записей П. А. Тартарова
Дверь отворилась, и они переступили порог заброшенного дома, откуда люди обычно не возвращались.
– Какого черта я здесь делаю? – просипел Ипполит Аркадьевич.
За последние полтора часа опекун произнес эту фразу двенадцать раз – Полина посчитала от скуки. Менялась лишь интонация. От негодующего крика Ипполит Аркадьевич перешел к громкому ворчанию, от ворчания к шипению и вот теперь к едва слышному страдальческому сипу.
«Голос умирающего», – подумала Полина и поежилась. Опекун, конечно, не был даром небес, но ничего дурного она ему не желала. А тут, за порогом, пахло весьма дурно. Пахло смертью.
Поведение Ипполита Аркадьевича не удивляло, как и стылые волны страха, расходящиеся от него. Он ни разу в жизни не ходил на охоту, а нынче пришлось.
Дореволюционная дача, двухэтажная деревянная махина с асимметричными башнями, замерла в предвкушении: так самка богомола выжидает наивного самца. Скачи, скачи в мои объятия. Опекун и правда походил на длинноногое насекомое. Даже лицом стал зелен.
Полина прислушалась – к месту и к себе. В доме было тихо и удручающе спокойно. Ни скрипа, ни шороха, ни мышиной возни под досками – на кладбище и то пошумнее, поживее будет. Молча взирала из угла белая скульптура какой-то древнегреческой богини: нос отбит, на груди темные потеки. Многолетним безмолвием дышала широкая деревянная лестница, ведущая на второй этаж. Пилястры изъел древоточец, да и ступени выглядели ненадежными: ступишь – провалишься.
Воздух был наполнен гниением: не древесным, не дачным, а самым отвратительным – мясным. Полина глубоко вдохнула, и чуткое обоняние подсказало: кроме трупного запаха здесь витало что-то еще. Подвальное. Испорченное. Особый душок продуктового магазина, где каждый товар просрочен.
Приподняв подол юбки, Полина пошла вперед. Пол мягко проседал под ботинками. Запах усиливался с каждым шагом и манил, будто палец руки, покрытой livor mortis[1]. Он обещал: пойдешь за мной – найдешь, что ищешь. Полина едко усмехнулась самой себе: руки, руки, повсюду мерещатся руки. Тронула перчатку. Глянула через плечо: как там опекун?
Тонкими дрожащими пальцами, унизанными перстнями, Ипполит Аркадьевич вытянул из кармана одноразовую маску черного цвета. Нижняя часть лица слилась с воротником бадлона. Внушительный нос оттянул полипропилен. Драматично искривились мефистофелевские брови.
Из-под маски он провыл:
– Меня сейчас вырвет.
– Стой тут, – велела Полина.
Дальше пошла одна.
Запах привел к высокой двери и стал совсем уж невыносимым. В створке виднелась щель – пробитая, похоже, топором. Разило оттуда премерзко, будто кто-то на несколько дней оставил на солнце освежеванную тушу. Полина коснулась двери и взглянула на левую руку. Алый цвет перчатки, как всегда, взбодрил и напомнил о главном: кровь уже пролилась. То, что будет дальше, не является чем-то неправильным. Стянув перчатку, Полина сунула ее в карман платья, засучила рукав и вошла. Левую руку – серую, покрытую трещинами и опутанную черными венами – дернуло от нехорошего предчувствия.
Первым в глаза бросился стол, накрытый как для ужина. Для странной, жуткой трапезы. Полина шагнула к нему, но заставила себя остановиться. Вначале нужно было осмотреться. До главного блюда (Полина поморщилась от собственной мысли) она еще доберется.
Взгляд заскользил по комнате.
