Развод в 44. Вот и сказке конец...

– Кандидоз, Людмила, – выдыхает гинеколог. – Выпишу вам свечи. Можете одеваться, – стягивает перчатки и выкидывает их в урну.

– Откуда? – растерянно одеваюсь.

– Могла бы сказать, что это антибиотики или стресс, но сейчас у каждой третьей кандидоз от того, что муж сходил налево.

В кончиках пальцах неприятно покалывает, а во рту появляется горький привкус.

– Нет, это точно не про нас.

– Все так говорят, а потом приходят и рассказывают другое. У партнеров за время совместной жизни микрофлора становится схожей, а любое стороннее вмешательство часто приводит к сбою.

– Стороннее, это…?

От ее взгляда начинает гулко стучат за ребрами.

– Стороннее, это когда жена жалуется на молочницу, а выясняется, что у мужа любовница.

Дыхание спотыкается, как будто о камень в темном коридоре. . Я прикрываю веки, но это не приносит ни покоя, ни четкости. В горле возникают сотни невидимых иголок.

Любовница? У Руслана? Да нет… Какая любовница? Я все жду, что Сашка, наш сын, со своей девушкой скоро поженятся и я бабушкой стану, а не разведенкой.

– Людмила, смотрите… – врач рассказывает то, что записала на бумаге, где смотреть результаты анализов, но у меня гул в голове… Мысли липкие и чужие. Не со мной. Не со мной.

Стресс. Да это стресс. Это он. Скорее всего.

Из кабинета выползаю. На ногах как кандалы.

Мысль врача не отпускает в висках. Как Руслан чуть-чуть, но задерживается по вечерам. Часто закрывается в своем кабинете. Близость такая, наспех, для галочки будто.

В животе поселяется онемевший, чужой комок, растущий с каждой секундой.

Перед глазами маячит лицо Руслана, его новая стрижка и тот слегка изменившийся запах одеколона… Странные мелочи всплывают теперь в памяти, как обрывки темной пленки и приобретают обжигающую резкость.

В вестибюле ловлю свое отражение в зеркале. Темные волосы собраны в пучок, ноль косметики, потому что… а зачем уже? Удобное оверсайз платье серого цвета и убитый взгляд с покрасневшими глазами. Пересохшие губы, морщинка между бровей.

Разлюбил?

Пальцы механически сжимают ручку сумки. Натягиваю улыбку, но от этого носогубные складки становятся только глубже.

Он ведь тоже видит, что я не молодею. И время нельзя остановить или хотя бы притормозить.

Забираю куртку и накидываю на плечи. Не застегиваясь выхожу из здания. Морозный ветер тут же пробирается под куртку, знобит кожу, но мысли-сомнения не уносит.

Я достаю телефон и в порыве набираю Руслана.

Хочу просто услышать его голос и… вот ответ и, значит, все хорошо. Я просто накрутила себя.

Жду. Гудки длинные, зыбкие, тянутся, а потом переключают меня на голосовую почту.

– Это я, привет, была у врача. Вечером поговорим.

Занят. Мало ли.

Люд, ты когда в приметы-то верила, а?

У тебя черный кот дома живет. Давно бы уже все пошло прахом. Если бы приметы работали.

Пока готовлю ужин, запускаю на Нетфликсе новый сериал. Надо отвлечься. Причем так, чтобы мыслями утонуть в чьей-то другой жизни. Пока своя временно решила, а не съехать ли мне с рельс…

Все теперь настораживает. Как смотрел вчера. Сухо. Скучно.

Как целовал утром. По привычке. Равнодушно и отстраненно.

И чем дольше Руслан задерживается, тем больше себя накручиваю.

Даже сериал справляется с этим состоянием слабо.

С одной стороны я и думать не хочу об этом. Не представляю даже такого. Мы же вместе с ним. С универа. Он так меня завоевывал красиво. Надписи на асфальте, большие медведи, салюты.

Я девчонкой была, училась в универе, жила в общаге. Не до отношений и любви было. Учиться надо было, чтобы получить образование и зацепиться за этот город, чтобы никогда не возвращаться домой.

А сейчас вдруг получается, что это все… перечеркнуть можно?

Или я просто накрутила себя? А вдруг нет ничего? Вдруг я обвиню его необоснованно и обижу этим? Что потом будет с нашим доверием? Я никогда в нем не сомневалась. Всегда доверяла, как и он мне. Мы же всегда вместе.