Я останавливаюсь у высоких кованных ворот, медленно оглядываю
своё новое пристанище. Школа выглядит шикарно – сразу же бросается
в глаза вся разница между благами цивилизации для детей богатеньких
пап и для простого плебса... прям, я бы сказала, эта разница бьёт
огромной металлической кувалдой в эти самые глаза…
Зеваю.
Вставляю наушники и добавляю звука на айфоне: The Smashing
Pumpkins «Bring The Light» тут же разгоняют сонливость.
Сегодня первый и последний день, когда я могу быть собой – уже
завтра мне придётся изображать всё, что угодно, лишь бы добиться
своей цели. Так что пересекаю внутреннюю территорию школы, открываю
дверь в здание, прохожу металлоискатель, пищу вся, от стоп до
хрящиков ушей, поднимаю тяжелый взгляд на охранника, встающего мне
навстречу, и тот быстро теряет ко мне интерес… Иду в кабинет
директора, полагаясь на своё чутье. Нахожу кабинет директора.
Точнее – директрисы.
- Мара, проходи, - темноволосая женщина лет пятидесяти в строгом
черном костюме, с шишкой на голове и с очками, висящими на золотой
цепочке на шее, указала мне жестом, чтоб я заняла кресло напротив
её стола.
Я вытаскиваю наушники из ушей и прохожу из приёмной внутрь
помещения.
Кабинет директрисы впечатлял… Не удивлюсь, если эта женщина
летает на Мальдивы во время школьных каникул на частном самолете.
Дерево, кожа, дорогие картины на стенах… хорошо устроилась.
- Надежда Викторовна, - киваю директрисе и сажусь в кресло.
- Твоя мама предупреждала, что одиннадцатый класс ты отучишься в
моей школе, - выделив это слово «моей», особой интонацией,
произносит директриса, - Но почему же она сама не пришла с
тобой?
Смотрю на неё и думаю – доигрывать спектакль до конца или
закончить всё быстро?
- В данный момент ей нездоровится. Но она выслала вам все
документы на почту ещё два дня назад, - отвечаю спокойно, наматывая
тонкий проводок от гарнитуры на палец.
- Да-да, я всё получила. Все документы в порядке, но я хотела
бы, чтобы она была здесь, когда я буду говорить тебе «да», - глядя
на меня строгим взглядом, говорит директриса.
- Но вы же не можете сказать мне «нет», - сухо улыбаюсь, отвечая
ироничным взглядом.
- Твой отец мне этого просто не позволит, - также сухо улыбается
директриса.
Мой отец… Едва сдерживаюсь, чтобы не расхохотаться.
- Тебе здесь будет сложно, - тараня меня проницательным
взглядом, замечает Надежда Викторовна.
Не сложнее, чем в других местах.
- Дети в этой школе… специфические…
- Избалованные, вы хотели сказать? – понятливо киваю я.
- Таких, как ты, они съедают заживо, - лицо директрисы
становится похожим на каменную маску.
- Мной подавятся, - улыбаюсь спокойно, смотрю ей прямо в глаза;
она даже не представляет, насколько права – с точностью до
наоборот. Улыбаюсь ещё шире, - Когда мне выдадут форму?
- Прямо сейчас. Занятия начнутся завтра, - Надежда Викторовна
нажимает на кнопку телефона и что-то негромко говорит своей
секретарше, затем кладёт трубку и смотрит на меня, - Надеюсь, я
увижу твою маму в ближайшее время.
- Если она поправится, вы обязательно её увидите, - криво
улыбаюсь, встаю с кресла, прощаюсь со слегка удивленной моими
словами директрисой.
- Мара Беляева? – хорошенькая молодая секретарша смотрит на меня
вопросительно, как только я закрываю за собой дверь в кабинет
Надежды Викторовны.
- Да, это я, - киваю; всё ещё не могу привыкнуть к новому
звучанию своей фамилии.
- Ваша форма, - секретарша передаёт мне пакет с одеждой, внутри
которого я через щелку с ужасом наблюдаю клетчатую ткань… - и ваше
расписание на следующую неделю я уже отправила вам по почте. Да, и
весь металл нужно будет вытащить. Правила, - без эмоций сказала
девушка, кивнув на мои проколы, - Доброго дня.
