Посвящается моим двум давно почившим близким.
Жаль, я не могу постоянно видеть вас,
Но вы никогда не покидаете мои мысли.
Начало записей
(Запись первая)
Это случилось ранней весной две тысячи двадцать четвертого года. Тогда все закончилось. Все. Абсолютно все. И я положила этому конец.
По крайней мере думала, что положила. Однако сейчас я сижу за письменным столом, передо мной чашка горячего чая, на плите еле слышно пыхтит заварной чайник, подаренный внучкой на день рождения, на столе лежат обветшавший дневник и лист бумаги. И я снова одна. Весьма неприятное, колющее сердце осознание приходит резко, неожиданно. Оно отзывается длительным гулом, словно в мой затылок бьют деревянным брусочком, каким ударяют в церковные колокола.
И неподвижно сидя в плетеном кресле, я чувствую себя именно тем металлическим куполом. Как говорила Банана Есимото, если человек слишком много времени проводит в безопасной, как ему кажется, комнате, он постепенно становится частью дома, еще одним предметом интерьера. Может, та же участь постепенно постигает и меня? Хотя тут определенно не нужен знак вопроса.
Я исчезну в пучине непроглядной мглы, такова моя судьба, таков конец моей жизни. Ведь не всем суждено умереть в окружении близких людей…
Я думала об этом, когда мне было еще четырнадцать. Вместе с Келли. И она умерла, и все остальные. Меня не было рядом. Пустые обещания разбились об скалы, теплая кровь смешивалась с водой, погружаясь на дно мелкими каплями. А потом и вовсе растворились так, будто их никогда не было. И она растворилась. Так, будто тоже никогда не существовала.
Признаться честно, временами и до сих пор я всерьез сомневаюсь в ее существовании. Подобным образом на меня влияет старость, но это не наверняка.
Кресло подо мной скрипит всякий раз, как я поправляю подушку, постоянно сползавшую вниз. В конце концов слабой рукой я смахиваю ее на пол и удовлетворенно закрываю глаза, вновь погружаясь в сон…
***
Я бегу, и они бегут. Это параллель, которую никто никогда не изменит… И вся правда в том, что даже не попытается. Никто не хочет притрагиваться к тому, что считается прожжённым, даже если им предоставлена вода и пара защитных перчаток.
(Все лгут, а я им верю. Такова ирония)
Акт 1. Натали. Декабрь 2023, шт. Каэру
Жизнь на грани смерти – прекрасней, еда при приступе голода – слаще, люди при расставании – терпимей, ожидание в важные моменты – бесконечно. Так где же тут эгоизм, если это не законы нашего существования?
– Сперва она потащила за собой Люси, н-не знаю зачем, – Натали грызет ногти, оглядываясь по сторонам, когда из-за стен доносятся глухие постукивания, похожие на те, что она слышала после падения в канализационный люк. – Она посмеялась и сказала что-то вроде… «Алиса канула в кроличью нору».
– Вы уверены, что на тот момент *** находилась в здравом уме?
– Определенно… – Натали умолкает, не договаривает фразу.
Когда она начинает заново, голос ее внезапно хрипит, а глаза полны влаги.
– Потом… потом она взяла меня за ногу и я почувствовала на себе нити, за которые она дергает. Я была… была будто как марионетка, мной можно было просто управлять. Как куклой, понимаете? Куклой!
– Потом?
– Темнота, вонь. Ее тело под локтем. Я знала, что ей уже не помочь, потому встала на нее, чтобы дотянуться до люка…
– Точное время, когда Люси Бернар перестала шевелиться.
– Мгновенно. Как ее столкнули и она ударилась головой, я бы не стала…
– О-о-о, вы могли. Что люди не делают ради выживания, на что только не идут…
1 глава. Причины важнее следствий (Видения)
(День первый)
– Мама? – девочка вопросительно уставилась вдаль.
Прищурившись, она разглядывала черный силуэт, стоящий метрах в десяти от нее. Казалось бы, не так далеко, чтобы увидеть лицо таинственной женщины.
