Усевшись на деревянную раму, Дивия
наблюдала, как несколько духов издеваются над оленем. Забредший на
Перепутье чрез калинов-мост, рогатый зверь и без того был близок к
своей смерти – над его головой клубилась тёмная пелена,
становящаяся с каждым мгновением всё гуще.
Окружившие его духи хватались за
рога, бока и шею, постепенно решив перейти от лёгких царапин к
отрыванию небольших кусков плоти.
Глядя на всё это, Дивия, которая
оставалась незамеченной для всех за пределами двора, то улыбалась,
то хмурилась. В какой-то момент, воззрившись на неё, хмуро сведущую
брови, Вышгор произнёс:
- Почему ты хмуришься? Чужие смерти
– это хорошо для нашего мира. – и тут же вновь уставился на духов.
Те вырвали рога, заставляя животное завопить. Пёсиголовец сунул
когтистую руку в чужую пасть да оторвал язык.
- Тебя не возмущает, что пред твоей
избою убивают зверя из Яви? – оторвавшись от зрелища и получив в
ответ мотание головой, Дивия ступила на деревянный пол, запирая
распахнутые ставни. От этого горница погрузилась в полутьму,
разгоняемую горящими лучинами. Весь холод, пришедший вместе с
осенью и становящийся с каждым днём сильнее из-за приближающейся
зимы, остался за пределами жилища.
Потерев друг о друга замёрзшие
ступни, Дивия оглядела горницу взором красных глаз и смахнула с
лица пряди волос иссиня-чёрного цвета. Изба была небольшой,
предназначенной для малого количества жильцов. Из отдельных
помещений имелся лишь погреб, в котором хранился собранный недавно
урожай – подарок духов земли.
Внутреннее убранство было заполнено
несколькими вещевыми сундуками, стоящими около стен, – один
принадлежал Дивии, - да белокаменной горячей печью. Некоторое
количество полок, неровно прибитых к стенам, были заполнены большим
количеством мазей, отваров и настоек, хранящихся в небольших
глиняных посудинах. К прорезям, проделанным в полках, были
привязаны короткие отрезы верёвок – на других их концах находились
висящие травы. Среди последних были как давно высушенные, так и
совсем свежие, местами пожухлые.
Другая часть помещения скрывалась от
излишне любопытных глаз, которых здесь отродясь не было, длинной
льняной тканью. Рядом находился стол, перед которым расположился
стул с резной спинкой, а по бокам – простые лавки.
Сперва Дивия, сделав несколько
быстрых шагов и преодолев большую часть горницы, вытащила из
сундука гребень и длинную белую ленту, после чего уселась на одну
из лавок и уложила эту ленту на стол.
- Ты будешь спать этой зимою? –
домовой протопал вслед за девушкой, забрался на лавку и уселся
рядом. – В прошлые зимы ты так и делала.
Вышгор попытался смахнуть небрежным
движением торчащую во все стороны чёлку, однако лишь привёл в ещё
больший беспорядок короткие седые волосы.
- Не знаю. – Пожав плечами, она
мотнула головою. Дивия и впрямь спала в прошлые лета, как и большая
часть духов, напоминавших впавших в спячку медведей.
- Ты не хочешь сесть на стул? –
устав от одной темы, Вышгор тут же зацепился за новую.
- Это не мой стул, а Ягини. – бросив
мимолётный косой взгляд на домового, Дивия принялась расчёсывать
свои волосы.
- Но её сейчас здесь нет.
После этих слов, сорвавшихся с уст
Вышгора, когтистая рука не сильно сомкнулась на его шее.
Гребень упал, издав негромкий звук.
Дивия погнала прочь порыв его поднять, вместо этого постаравшись
полностью сосредоточиться на домовом, и ещё сильнее сдавила чужое
горло.
- Вот что с тобой сделает Ягиня,
когда узнает, что ты подбивал меня усесться на её место. – отпустив
Вышгора, Дивия подняла упавший гребень. Повеселевшая, с улыбкой на
устах, девушка отвернулась от домового и продолжила расчёсывать
волосы. – Тебя один раз уже бросили в старом доме. Хочешь снова
остаться без жилья с хозяевами?
