Они сидели, свесив ноги с облака. Во рту у рыжей был огромный разноцветный леденец. Брюнетка держала бутылку минералки. Она то и дело подносила бутылку ко рту, но на деле ни разу так и не отпила, даже крышку не открыла. Просто наблюдала за другими облаками, периодически добавляя реплики в варево общего разговора. Блондинка оперлась одной рукой в пушистое, но на удивление твердое под слоем тумана облако, и щурилась, время от времени запускала вторую руку в кудрявую копну и расчесывала волосы пятерней.
– Какая же это вопиющая несправедливость! – вещала рыжая. Ее волосы были настолько рыжими, что, скорее, ближе красному. По закону жанра они должны спадать непослушными локонами, но они лежали ровным, как стекло, полотном. В них танцевали солнечные лучи. И когда девушка особенно горячо что-то говорила, полотно шло едва заметной рябью. В остальном же все идеально, книжно, красиво: зеленые большие глаза, веснушки, курносый нос, подбородок сердечком и идеальная фигура с длинными ногами, свисавшими с облака.
– Когда ты уже успокоишься. Сколько земных лет ты возмущаешься одним и тем же? Пять? Десять?
– Тебе легко говорить, у тебя крылья! Ты поди их не замечаешь уже? Думаешь, что все так и должно быть… Хотя жизнь у тебя была вполне обычная, никого ты не спасла, никому особо добра не делала, жила в свое удовольствие. Я все посмотрела в архиве.
– Ну да! Обычная жизнь. Но я и не мучила никого, не предала, не убила.
– Вот! А у тебя крылья! А у меня нет! Где справедливость небесная!?
– Прекрати истерить. Я тоже без крыльев и ничего, спокойно живу, если можно так назвать то, что с нами сейчас происходит. – флегматично заметила брюнетка, чтобы остудить накал страстей, и опять не решилась отпить минералку. – Элис, ты, реально, замучила всех. Ты на облаке. У тебя леденец. Ты не жаришь чертей на сковородке, тебя не жарят черти на сковородке. Ты наслаждаешься свежим воздухом. Прими это. И прекрати нападать на Мию. Она точно здесь ни при чем.
Волосы брюнетки слегка растрепал ветер. Она поставила бутылку прямо в облачный туман и спокойно завязала заново высокий конский хвост. Ее фигура была такой же стройной, как у подруги, разве что грудь чуть поменьше. Кожа была смугловатой. На красивом лице особенно выделялись тонкий нос и агрессивный восточный разрез глаз. Черные глаза были прикрыты густыми блестящими черными ресницами. Она наконец-то отпила минералку из бутылки. Капелька упала на грудь и закатилась в декольте черного комбинезона из блестящей кожи. Не обратив на это внимания, брюнетка опять повернулась к рыжей, которая продолжила возмущаться.
– Нет. Я не успокоюсь. Борьба моя будет до победы, ну или просто вечной. Я прожила полную жертв и лишений жизнь, Всем помогала, я даже погибла, спасая человека. И что? Я вынуждена киснуть в аналитическом отделе, наблюдая как некоторые наставляют на путь истинный заблудшие души.
– О! Как же ты задрала, честное слово! Элис, когда ты заткнешься? – блондинка с огромными пушистыми крыльями за спиной встала во весь рост. Ее фигура была атлетическим совершенством, будто всю жизнь она занималась аэробикой под руководством Синди Кроуфорд. Ее шелковая микро-юбка и топ, похожий на кружевной лифчик, никак не вязались с крыльями и аристократическим тонким лицом. Ровный нос, высокие скулы, четкий овал лица. Глаза, идеально посаженные идеального размера и идеально синего цвета. Совершенство.
– Никогда. Не для того я прожила такую тяжелую жизнь, чтобы теперь гнить офисным планктоном. – ОООО! Кортни, как ты можешь с ней общаться в свой выходной? – посмотрела на брюнетку Мия. – Наверняка она стенает на эту тему и на работе тоже.
– Нет, на работе она работает. Не общается. Не крутит головой. Мы бы и не познакомились, если бы она, такая сосредоточенная, не споткнулась и кофе на меня не пролила. Элис лучше всех ищет ошибки в вашей работе, не прерываясь ни на минуту. Все еще на что-то надеется. Думает, что за хорошую работу ее повысят. Она выучила все ангельские инструкции. Знает все правила и ваши слабые места.
