Я застегивал рубашку, глядя в окно на просыпающийся Питер. Я так
любил этот город, любил квартиру, которую сам планировал, дом,
который проектировал. Я так часто был счастлив здесь просто так,
без повода. Но это было раньше. Теперь я пытался укрыться здесь,
найти убежище, держать равновесие, но мой маленький демон каждый
раз напоминал, что это невозможно.
Моя жена – прекрасная северная кукла. Светлая и притягательная
снаружи, внутри – расчетливая дрянь.
Собственно, я получил то, что заслужил. Притягиваются не
противоположности, а подобия.
- Ты так рано уходишь. Встреча за завтраком? - услышал я за
спиной тихий голос Карин.
Я прикрыл глаза, обреченно выдохнул, не скрывая раздражения от
нежелательной встречи. Сколько раз за последний месяц я просил ее
уехать, но она упорно продолжала оставаться в городе, который
ненавидела.
Карин пыталась уговорить меня. Капризы, истерики, давление на
жалость, угрозы, уговоры, даже попытки соблазнения. Она
испробовала все, но ничего не работало. Я не знал, что с ней
делать, поэтому стал просто игнорировать.
Разумеется, на ее вопрос я тоже не стал отвечать. Вместо этого
отхлебнул кофе и взглянул на тост, который только что
поджарился.
- Когда ты вернулся? Я спала, не слышала, - снова заговорила
Карин, чуть морщась от моего нарочитого игнорирования.
Я снова пропустил мимо ушей ее слова, протянул руку за тостом,
но передумал, понимая, что кусок в горло уже не полезет. Появление
Карин напрочь отбило аппетит.
Я допил кофе, взял галстук со спинки стула, подошел к
зеркалу.
- Ты уходишь на рассвете, возвращаешься после полуночи. Это
из-за Мари, да? У вас интрижка? – блеснула аналитическим умом
Карин.
Я не сдержался и фыркнул.
- Детка, у тебя слишком активные эротические фантазии.
- А что мне еще думать, Марк? Ты день и ночь на работе. С
ней.
- Попробуй не думать. У тебя это обычно прекрасно получается, -
снова не сдержался я, увязая в перепалке.
- Если не Мари, то кто? Должен же ты кого-то трахать.
- Кому должен? Тебе?
- Да, мне. Я твоя жена, Марк Стерн. Ты не имеешь права так со
мной обращаться.
Я развернулся, схватил жену за горло, припечатал к стенке.
Впервые за долгое время взглянул на нее. Карин выглядела паршиво.
Темные круги под глазами, землистый цвет лица, затравленный взгляд.
Но это меня не остановило. Я вдавил большой палец в ее шею,
постарался говорить как можно более убедительно.
- Я буду обращаться с тобой так, как ты того заслуживаешь. У
тебя отлично получалось делать дурака из папочки. Со мной не
получится, Карин. Последний раз тебя прошу, уезжай, дай мне развод.
По-хорошему.
- Нет, - прохрипела она. – Нет, Марк, пожалуйста.
Я отпустил жену, снова вернулся к зеркалу, игнорируя ее
перепуганный вид и навернувшиеся слезы. Не знаю, почему я
продолжал терпеть ее.
Ради Марьяны? Ей так нравился новый проект. Я не мог просто
взять и разрушить это, но уже ненавидел все, что приводило Марьяну
в восторг. И саму Марьяну ненавидел тоже.
Я не был уверен, что Карин блефует. Ее влияние на отца было
огромным.
Она снова нарисовалась рядом. Ничем ее не проймешь. Стояла и
смотрела, как я тщетно пытался завязать галстук.
- Давай я.
Она ловко перехватила шелковую ленту и быстро завязала идеальный
виндзор. Меня мутило от ее близости. Я с трудом проводил дома эти
несколько минут. Но Карин как будто не замечала этого. Она снова
играла роль женушки.
- Спасибо, - кратко бросил я, и Карин воодушевилась.
- Давай слетаем в Париж на выходные. Или к твоим родителям в
Ниццу.
- Лети хоть в ад, Карин. Только оставь уже меня в покое.
Она всхлипнула, и я уже не понимал, играет она или по-настоящему
истерит. Черт ее знает.
- Пожалуйста, Марк. Я так стараюсь. Прошу, прекрати меня мучить.
Я не могу больше здесь жить. Все чужое.
