Посвящается Ирине Васильевне Меркуловой
Следует признать: никогда прежде за всю историю человечества
женщины не были столь независимы и свободны, как теперь. Осталось
избавиться от последнего, главного поработителя – собственных
потаенных глубинных страхов.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава I
Юрий вновь принялся перечитывать те три абзаца, которые он путем
неимоверных усилий и ценой пяти часов жизни все-таки сумел
написать. Но неполная страница им самим сегодня только придуманного
текста с трудом укладывалась в голове: несколько раз по ходу дела
он сбивался и, подхваченный внезапными мыслями, уносился прочь по
цепочке пространных размышлений; когда же вдруг понимал, что опять
отвлекся, вынужден был возвращаться на одно, а то и на несколько
предложений назад. Через десять минут непрекращающейся борьбы он
все-таки сумел продраться к последним словам в предвкушении, что
вот сейчас сдвинется, наконец, с мертвой точки, но переместив уже
курсор на начало нового абзаца с досадой понял, что продолжить не
может. От этого рваного, постоянно прерываемого чтения в голове у
Юрия возникла одна только каша, в которой он уже мало что разбирал.
Можно было попробовать перечитать текст еще на раз, но эта была бы
уже четвертая попытка подряд, тогда как с каждой предыдущей сумбур
в его мыслях лишь усиливался. Решив, что продолжать сейчас
бессмысленно и необходимо прерваться, молодой человек встал из-за
компьютера и направился на кухню.
Поставив чайник, Юрий обратился к приоткрытому окну. На улице
было солнечно и необычно для октября тепло. Снег, несколько дней
назад выпавший в большом количестве, совсем растаял, и укрытый
опавшими листьями двор радовал глаз яркими желто-золотистыми,
местами оранжевыми, местами бардовыми красками. «Съезжу, заберу Олю
с работы», — глядя на улицу подумал Юрий. Он еще не выходил сегодня
из квартиры, и одна только мысль об этом ободрила его.
С самого утра Юрий Седых занимался написанием двухстраничной
рецензии, но до сих пор не было готово и одной полной страницы.
Защита его кандидатской диссертации была назначена на конец апреля,
а до этого времени требовалось получить, по крайней мере,
семь-восемь рецензий на автореферат из различных университетов. Сам
автореферат был уже давно напечатан и разослан в сотню высших
учебных заведений страны, но вряд ли можно было надеяться на отклик
хоть какого-нибудь из них. Рассчитывать на ответ приходилось только
приложив в придачу к автореферату готовую рецензию, которую кафедра
подписывала и, заверив печатью, отсылала обратно. Соответственно от
Юрия требовалось напечатать с десяток таких рецензий и разослать на
кафедры, с которыми уже имелись предварительные договоренности. Это
надо было сделать до конца следующей недели, и четыре из них было
уже готово, но с каждой следующей писать их становилось все
сложнее. Содержание рецензий было строго определено министерским
стандартом: в каждой из них должны были быть сформулированы цель
диссертации, ее новизна, результаты, и еще целый ряд обязательных
пунктов. Трудность же заключалась в том, что рецензии, все
присланные из разных университетов и от разных людей, не должны
были походить друг на друга ни стилистически, ни, что еще более
важно, по содержанию. Уже при написании третьей рецензии Юрию стало
ясно, что даже просто визуально по-разному оформить десяток
документов было сопряжено с определенными трудностями, не говоря уж
о том, чтобы во всех из них не повторяясь разными словами и фразами
изложить обязательные пункты, такие как задачи, результаты
диссертации, или, скажем, указание на пару имеющихся в работе
недостатков.
Налив полную кружку кофе, и прихватив два зефира в шоколаде,
Юрий вернулся за компьютер, но увидев в мониторе открытый файл,
сморщился в неудовольствии. Не желая сходу приступать к мучавшей
его весь день рутине, он решил прежде позвонить жене и сообщить,
что заберет ее сегодня с работы. На самом деле заезжать за супругой
не было никакой необходимости, но тогда пришлось бы еще как минимум
час заниматься рецензией, и он, сам того не сознавая, этим своим
добровольным желанием стремился лишь поскорее закончить на сегодня
с работой.