– Я сделал ей предложение, – неуверенно произнес Сверр и поднял на Арквэна растерянный взгляд, будто спрашивая, правильно ли поступил. От бессонницы глаза оборотня покраснели, покрывшись тонкой сеточкой сосудов. Из-за щетины лицо казалось еще более худым и бледным, чем было в действительности.
Арквэн, эльфийский принц, натянуто улыбнулся.
– И что…. – Слюна во рту вдруг стала такой густой и вязкой, что он с трудом ее сглотнул. – Что она ответила? – Его широкие плечи напряглись.
– Да. Она сказала да. – Нервным жестом Сверр запустил пальцы в черные волосы, спутанными прядями падавшие на лоб.
«Да. Она сказала да», – эхом пронеслось в голове Арквэна, и он стиснул бокал с вином так сильно, что стекло едва не лопнуло в его руке.
Повисшую тишину заполнил треск дров за решеткой камина. Пламя освещало правую половину лица оборотня, руку в черной перчатке, лежащую на подлокотнике кресла, бликами играло в стальной обшивке двери.
Они сидели друг напротив друга, в покоях Сверра, – единственной комнате эльфийского дворца, где не было окон, зато имелась толстая металлическая дверь, которую, по просьбе оборотня, надежно запирали каждую ночь. Снаружи. Со стороны коридора.
Да. Она сказала да.
– Поздравляю, – после долгого молчания наконец выдавил из себя Арквэн и обреченно прикрыл веки.
– Думаешь, я имею на нее право? – С отвращением и ненавистью Сверр разглядывал свою руку, затянутую в черную перчатку. – Имею право делать ей предложение, учитывая… учитывая… всё?
– Ондина Лотэ – твоя истинная пара, – с трудом заставил себя сказать Арквэн. – Конечно, ты имеешь право сделать ей предложение. – Судорожно вздохнув, он полностью осушил бокал и снова потянулся к бутылке на столе.
Друг взглянул на него с удивлением:
– Ты же никогда не пьешь больше одного?
– Но ведь сегодня такой повод, – ответил эльфийский принц, чувствуя, как сводит мышцы лица от приклеенной улыбки. – Как не выпить за счастье названого брата? – Бокал в его руке дрогнул.
– Счастье… – Сверр стиснул зубы до хруста. – Думаешь, для Ондины это будет счастьем? Или мучением? Я опасен. До сих пор опасен. Даже для нее.
Последние слова растаяли в воздухе, и оба друга как по команде посмотрели в сторону мерцающей в полумраке стальной двери. Крепчайший металл толщиной полметра. Самые надежные замки от лучших мастеров города. Такую никаким тараном не вышибить.
– Все будет хорошо, – мягко прошептал Арквэн, и на этот раз его улыбка была настоящий, искренней. – После всего пережитого ты заслуживаешь счастья. Вы оба его заслуживаете.
– И все-таки я поступаю эгоистично, – вздохнул Сверр. – Правильнее было бы держаться от Ондины подальше. Пусть бы встретила нормального, достойного мужчину, но я… Проклятье Красного ворона! Я не могу отдать ее другому! Она – моя жизнь.
* * *
Свадебное платье выглядело более чем скромно. Даже сравниться не могло с теми роскошными нарядами, в которых выходили замуж знатные эльфийки, но я и не была эльфийкой, тем более знатной. Сирота, подкидыш, жалкая человечка, найденная на берегу великой Звездной реки и удочеренная сердобольной кухаркой.
Мои настоящие родители, кем бы они ни были, явно не желали мне добра, раз оставили на эльфийских землях, а не у ворот какого-нибудь человеческого храма.
Эльфы презирали людей. Удивительно, что охотники, наткнувшиеся на корзинку с младенцем, не прошли мимо, а взяли находку с собой во дворец. Чудо, что отыскалась женщина, готовая позаботиться о девочке с грязной кровью.
За все двадцать лет, что я провела в Энведе, стать среди древних своей у меня так и не получилось. С самого детства на меня смотрели косо, дочери служанок не принимали белую ворону в свои игры, мальчишки дразнили, и, когда я выросла, не изменилось ничего. Я по-прежнему оставалась изгоем. Чужачка. Грубый сорняк в прекрасной оранжерее.
