Брентвуд, Лос-Анджелес, 1989 год.
В этом зале загородного особняка мистера Салленхарта собрались тринадцать человек в фиолетовых накидках: представителей разных уважаемых семей клуба Уэллот. Удобно разместившись в широких креслах, гости пристально смотрели в центр зала, где перед импровизированной стойкой стоял высокий седовласый мужчина в длинном фиолетовом балахоне – мистер Салленхарт.
Стены зала были увешаны драпировкой из фиолетовой ткани. На дорогих лоскутных полотнах, серебристыми нитями были вышиты изображения, напоминающие паутину. Собственного говоря, подобное изображение встречалось и на балахоне самого мистера Салленхарта, а также на именных накидках его достопочтенных гостей.
– Дорогие друзья! Леди и Джентльмены! – с наигранным задором в голосе начал владелец дома, радушно разводя руками и улыбаясь во все свои тридцать два белоснежных зуба, – Я рад приветствовать Вас в своём доме, в честь ознаменования столь величайшего события.
Среди присутствующих прокатился одобрительный гул, сменившийся звонкими, но всё же, по-аристократически редкими, аплодисментами.
– Не было ни малейшего сомнения в том, что мы справимся! – продолжал мистер Салленхарт, – Ни единого мгновения я не сомневался в нас … в нашей идее! И конечно же … – оратор выдержал театральную паузу, продолжая улыбаться и смерять всех присутствующих прищуренным глазом, – …вот оно!!! Свершилось, дамы и господа … СВЕРШИЛОСЬ!!!
Едва закончив свою речь, мужчина поднял руки кверху, устремив взгляд в потолок. В ту же секунду, зал разразился канонадой ярых аплодисментов. Видные аристократы были весьма сдержаны в своих эмоциях, но, всё же предвкушая желаемое событие, они не скупились на рукоплескания.
– ВНОСИТЕ!!! – скомандовал мистер Салленхарт, не опустив ни рук, ни взгляда.
В следующую минуту, части массивной двухстворчатой двери раскрылись и в зал вошли четверо. Облачённые в фамильные балахоны дома Салленхарт люди осторожно вкатывали небольшую тележку, на которую был водружён длинный прямоугольный ящик.
– О-о-о да-а-а!!! – томно процедил седовласый оратор, наконец, опустив руки и переведя взгляд на раскрывшиеся двери в зал.
Тем временем вошедшие люди в фиолетовых балахонах осторожно катили тележку, стараясь не уронить свой наиценнейший груз. Выстроившись вокруг короба с двух сторон по два, помощники мистера Салленхарта оберегали его от возможного посягательства со стороны достопочтенных гостей.
Всё то время, пока последователи дома Салленхарт везли короб к центру зала, гости, не переставая аплодировали, заглушив даже звук крутящихся колёс тележки.
Обитый фиолетовой драпировкой ящик был шесть с половиной футов в длину и полтора фута в ширину. Покрывающая короб бархатная ткань, на которой, как и на всём прочем было вышито изображение паутины, изящно развивалась в движении.
Добравшись до центра зала, где стоял мистер Салленхарт, процессия, наконец, остановилась. Учтиво поклонившись своему лидеру, последователи отступили на задний план. Несмотря на то, что лица вошедших были скрыты массивными капюшонами, не было сомнений, что прямо сейчас они покорно смотрят в пол, ожидая дальнейших указаний.
Едва старик в фиолетовом балахоне упреждающе поднял руку, фееричные рукоплескания тут же стихли.
– Вот оно, дамы и господа!!! – указав на ящик, произнёс седовласый владелец особняка, – Вот оно … будущее!
Последнее слово, немолодой мужчина произнёс с особой чувственностью. Бросив последний взгляд на заинтригованную публику, мистер Салленхарт с нескрываемым удовольствием сорвал покровы тайны, сдёрнув с ящика бархатную ткань.
– МОГУЩЕСТВО!!! – прокричал старик, едва ткань сорвалась с короба.
