Шепот Тьмы
Глава 1. Шепот грехов
Шум Лондона был не просто звуком. Он был физической болью, разрывающей мозг на тысячи частей.
Каждый визг тормозов, каждый взрыв хохота из паба, каждый отрывок чужого телефонного разговора – все это обрушивалось на Кайла лавиной. Но хуже всего был Шепот. Тот самый, что полз из самых глубин человеческих душ, просачивался сквозь асфальт и кирпич, чтобы впиться в его сознание крючковатыми когтями.
…соврать начальнику, что проект готов…
…она точно меня обманывает, я вижу по глазам…
…хочу, чтобы он исчез, просто исчез навсегда…
Кайл стоял на краю крыши стометрового небоскреба, его пальцы судорожно сжимали холодный гранит парапета. Ветер, резкий и влажный, трепал его черные волосы и рвал дыхание из груди. Внизу раскинулся город – море огней, безумный, пульсирующий организм. Он ненавидел его. Ненавидел каждый его атом.
Первый удар был оглушительным. Не звуком, а чистым светом, выжигающим душу. Он не падал – его вышибли из Рая. Вырвали с корнем из сияния, из гармонии, из благодати. Воздух, который когда-то пел в его крыльях, теперь с рёвом рвал перья, обжигая кожу ледяным пламенем.
Причина. Она жгла его сильнее, чем само падение. Не мятеж. Не гордыня. Любовь. Запретная, непозволительная любовь к смертной девушке по имени Элария. Он был ее хранителем, призванным наблюдать со стороны, бесстрастным и немым стражем. Но как можно оставаться бесстрастным, видя, как она смеется, подставляя лицо солнцу? Как можно не вмешаться, видя нож в руке убийцы, направленный в ее сердце?
Он вмешался. Явил ей свою истинную природу, сияющую и ужасающую, чтобы отвести клинок. Он спас ее. А на рассвете за ним пришли.
Он не спорил. Он видел лицо Эларии, ее глаза, полные не страха, а благодарности и чего-то еще… чего-то, ради чего можно было упасть. И он падал.
Он зажмурился, пытаясь сконцентрироваться на чем-то одном. На физическом ощущении ветра на коже. На далеких огнях взлетающего самолета. На чем угодно, только бы не слышать.
На его запястье туго застегнутый браслет из черного, почти смоляного обсидиана. Артефакт. Подавитель. Он приглушал Шепот, превращая оглушительный рев в гул. Сегодня вечером он почти не работал. Браслет был стар, его сила иссякала, а пороки города, казалось, наоборот, цвели пышным цветом.
Второй удар. Земля. Жесткая, холодная, чужая. Он лежал в грязи на задворках этого нового мира, истекая не кровью, а самой своей сущностью. Его крылья, некогда гордость и символ благодати, были теперь обугленными, искалеченными напоминаниями о том, что он потерял. А потом пришел настоящий шок. Шепот. Он ворвался в его разум, как стая ядовитых змей, – миллионы голосов, полных злобы, зависти, похоти, мелочных страхов. Наказание за его проступок. Он променял тишину Рая на один-единственный чистый взгляд – и получил вечный адский хор. Он кричал, но его собственный крик потонул в этом гимне порока.
Еще один день. Еще одна вечность.
Иногда ему снилось, что он летит. Не падает камнем вниз, сбиваясь с карнизов и цепляясь за воздух, а парит. Что за его спиной не обугленные, болезненные культи, а те самые, сияющие крылья цвета грозового неба. Что в ушах не шепот грехов, а тишина. Благословенная, всеобъемлющая тишина. Тишина дома.
Он с силой тёр виски, стараясь прогнать образ. Воспоминания были еще одной формой пытки.
Его взгляд, привычно скользящий по улицам внизу, зацепился за что-то. Маленькое кафе на противоположной стороне. И за одинокую фигурку за столиком у окна.
Девушка. Лет семнадцати. В руках у нее был скетчбук, а взгляд был полностью поглощен линией, которую она выводила карандашом. Кайл видел таких тысячи. Мелькающие лица в толпе, ничего не значащие.
