Таксистов нет! Прилетело несколько рейсов и все машины уже разъехались! С двумя сумками лезу в рейсовый автобус и еду до автовокзала, потом с пересадкой до Студгородка, немного пешком в гору, и я в общаге.
На вахте опять новый вахтёр. Смотрит на меня подозрительно, пришлось показывать пропуск, еле нашёл его. В общаге многолюдно, несколько десятков вновь поступивших суетятся и галдят. Морщусь и иду в наш закуток. Опять засада, нет дома никого, а судя, по нежилому виду, Бейбут и не приезжал. Хрен знает, когда приедет. Стучусь к Ленке, тех тоже дома нет. Вспоминаю, что это первому курсу в деревню раньше, а мы поедем позже. Тут из старших курсов только те, кому делать нечего дома. Сходить на тренировку? А ведь точно! На улице заморосил небольшой дождик, а у меня есть дождевик с капюшоном. Быстро собираюсь и иду вниз через лес в спортивную секцию. По пути, около универсама, меня окликает знакомый голос.
Под козырьком черного входа стоит красавица Маша – продавщица из магазина. Правда, вид у неё сейчас не очень. Фингал под глазом светится.
– Муж вернулся из экспедиции, – пыхнув сигареткой, ответила она на мой немой вопрос.
– Застукал, что ли? – просто так, из вежливости, спросил я.
– Соседи наболтали. Да ну его, разведусь с ним. Дочка уже взрослая, – пояснила собеседница. – Ты как на Столбы сходить? На выходные следующие собираемся. Хотел же, вроде?
– Столбы? – задумался я. – Не знаю пока, я приехал сегодня только, вот, кстати, подарок тебе.
Достаю из кармана куртки фарфоровую статуэтку в виде девушки в длинном платье.
– Спасибо! Зойке понравится, – кивнула головой Маша и, попрощавшись, ушла.
«Зойка – дочь, наверное, вроде, говорила десять лет ей, а Столбы… надо подумать. Не сильно я вообще-то и хотел. Маша уж очень хороша, повезло мужу, или не повезло?» – размышляю я, заходя в зал.
Быстро переодеваюсь, здороваюсь с парнями и дарю им значки с фестиваля, нагреб их, чуть ли не полный карман для раздачи.
– Толя, молодец, что сразу пришёл, знакомься с нашим новым тренером – Аркадий Иванович Штыль, – представил Игорь Леонидович улыбчивого мужичка в весе мухи.
«Этот – тертый калач, сразу видно по движениям и по повадкам», – оценил я нового тренера через минут пятнадцать тренировки.
– Толя, есть разговор, – подозвал меня Аркадий Иванович после тренировки.
– Слушаю вас, – вежливо спросил я, закидывая сумку на плечо.
– Ты же из Ростова? Смотрел твои документы, и понять не могу – у какого тренера ты там занимался?
– Я из поселка небольшого, – начал нагонять мути я.
– У вас там два тренера, Куксин по борьбе, и Фомин по боксу, оба о тебе не в курсе, – припер меня к стенке он. – Словно и не жил ты там.
– А зачем вам? И что значит «не жил»? У меня отец там начальник убойного цеха, бабушка – фронтовичка, в школе меня все знают, в райкоме тоже. Более того, и в обкоме КПСС обо мне слышали. Вы для каких целей что-то искали? – опустил глаза на дядю я.
– Что значит «для каких»? – опешил новый тренер. – Не сходится!
– Ну и хрен с ним, пусть не сходится. Ещё вопросы будут? – обозлился я.
– Ты, я вижу, нос-то задрал, мальчишка, – в ответ огрызнулся тренер.
– Иваныч, что случилось? – вовремя подоспел Игорь Леонидович.
– Может, ты пояснишь. У парня три года занятия боксом, а тренера, которого ты записал в анкете, я спрашивал, не знает он Анатолия! – упёр палец в меня искатель правды.
– Это, Иваныч, … ну прибавил я стажа два года ему, иначе бы его до чемпионата города не допустили! Мой косяк, чего к парню пристал? – схватил за руку разошедшегося мужика мой единственный в этом теле тренер.
– Я папе сегодня же позвоню, пусть он зайдёт к Фоме и скажет, на кого я похож. Не факт, что алкаш этот зубы последние не потеряет, но хоть будет бухать меньше, – обозлился я и хотел уже было уйти.
