Пролог
История Шамирам из уст Сун-леги-уннонни
Первая таблица в пересказе
Все видавший до края мира поведал однажды, как задумал Отец-Небо истребить род человеческий, ибо погрязли люди во грехе. Скорбью исполнилось сердце бога, и пожалел Отец, что создал людей, ведь взяли они слишком много от безумной Матери-Земли.
Но не желал он ссориться с женой, потому как ей люди были угодны.
Позвал он тогда старшего сына, бога Дзуму́дзи [1], и повелел ему сжечь посевы, обратить воду в кровь и наслать на людей мор.
Затрепетал Дзумудзи, предвидя гнев Матери. Умолял он Отца смилостивиться, но тот был непреклонен. «Не ты ли повелеваешь бурями? – сказал он сыну. – Разве не про тебя говорят люди, что не ведаешь ты жалости, ибо сердце твое – камень?»
Не посмел Дзумудзи противиться отцовской воле, но решил пойти на хитрость. Позвал он Эрешкига́ль, повелительницу подземного мира, и сказал ей: «Позволь увидеть жену мою, прекрасную Шамира́м». Знал Дзумудзи, что не раз Шамирам заступалась за людей, и утихал гнев Отца, ибо сладостны речи богини любви и ведомо ей, как смирять мужские сердца.
Выслушала его Эрешкигаль и ответила: «Нет ее в моем царстве».
Удивился Дзумудзи: «Разве не томится Шамирам под землей в холоде и тоске? Разве дозволено ей вернуться наверх – увидеть солнечный свет, вкусить жизни?»
Согласилась тогда Эрешкигаль и добавила: «Сама спустилась ко мне Шамирам. А тебе ведом закон: никто не уйдет из царства смерти, не предложив себе замену».
Отвел взгляд Дзумудзи, ибо, как ни любил он жену, умереть ради нее не хотел.
«Не пожелала Шамирам вечности подземной, – продолжила Эрешкигаль. – Сбежала в другой мир, к другим богам. Там ищи ее, брат».
(Далее до конца таблицы от текста сохранились только ничтожные фрагменты.)
Лена
В кофейне сладко щекочет нос аромат свежих булочек. Ваниль и корица. Господи, как же есть хочется!
– Поехали со мной в Куршевель?
Я поправляю фартук официантки и наклоняюсь к столику.
– Даш, если это шутка, то несмешная. Ты заказывать будешь?
Она улыбается сначала мне, потом возникшему за стойкой Андрею. Делает большие глаза: мол, кто это?
– Владелец, – шепотом отвечаю я.
Даша кивает, оглядывает пустой зал и предлагает:
– Пообедай со мной, а?
– Даш…
– Пожалуйста! – она повышает голос и смотрит поверх моего плеча на Андрея. – Я ее надолго не задержу, честное слово!
Андрей поджимает губы, но кивает. А потом сам приносит нам салат с кедровыми орешками, сливочный суп и курицу с апельсинами.
Я падаю в кресло рядом с Дашей и накидываюсь на еду.
– Фпафифо!
– Да я просто хотела посмотреть, сколько ты ешь, – смеется она. – Как тебе удается не располнеть с таким рационом? Порции здесь огромные! В меня десерт, наверное, уже не влезет.
– Очень зря, Андрей круто печет. – Я оглядываюсь на витрину с тортами. – Видишь меренговый рулет с киви? Ты такой нигде не попробуешь, он просто тает во рту. А вон еще…
– Нет, правда, как? – перебивает Даша, окидывая меня внимательным взглядом. – Лен, ты что, ведьма?
– Ха-ха. Я добрая фея из твоей сказки. Между прочим, как там… э-э-э…
– Игорь? Никак. – Даша морщится и со вздохом заключает: – Врут карты, он герой не моего романа.
Я киваю.
Даша год была безответно влюблена, но старшекурсник из Бауманки в упор не замечал девушку, увешанную ловцами снов, как новогодняя елка – шариками. Тогда Даша носила платья-балахоны, огромные рюкзаки и дреды. Сутулилась, не отрывала взгляда от пола, говорила тихо, потому что считала себя скучной и некрасивой.
Сейчас она улыбается, смотрит прямо, двигается плавно и щеголяет в костюме от «Шанель». В руках у нее сумка-малютка «Боттега», волосы уложены мягкими волнами. Впрочем, в ушах все равно болтаются ловцы снов – от модного московского дизайнера. Ей идет. Настоящая красавица, какой всегда и была. Словно Золушка, нарядившаяся к балу.