- Лизавета, поторопись! – раздался из коридора недовольный голос
отца.
Я вздохнула, в последний раз бросая беглый взгляд в зеркало.
Все, как и должно быть: светлые волосы спадают хрустящими от
средств для укладки локонами, кружевная фата, как напоминание о
том, куда я вообще собираюсь, белоснежное, сияющее платье.
Единственная вольность, которую я себе позволила – высокие белые
ботинки. Причиной тому стала любовь моего будущего мужа к пафосным
церемониям. Мне предстояло появиться на поляне верхом на лошади.
Кажется, Стас плохо читал в детстве сказки, там на белом коне
непременно должен быть принц.
Хотя, положа руку на сердце, жених мой на принца не тянул.
Скорей уж на какого-нибудь несостоявшегося наследника престола:
завистливый, жадный, высокомерный. Как в нем уживалось столько
чудесных качеств, а его еще не украли демоны в преисподнюю –
загадка. Шучу, конечно, всем известно, что никаких демонов не
существует, но, если бы они были, Стас непременно стал бы их
предводителем. Редкостный гад.
- Лиза, ты идешь или нет?! – ага, уже стальные нотки в ход
пошли. Папенька изволит гневаться. – Еще немного, и Станислав
подумает, что ты не хочешь выходить за него замуж!
- Вообще-то, я и не хочу, - пробурчала я, показывая своему
отражению в зеркале язык. А потом добавила чуть громче, - Я уже
иду, пап!
Кто там говорил про договорные браки и их неуместность в
двадцать первом веке? Забудьте, вот она я – живой товар. А купец
там где-то, под аркой из живых цветов топчется.
«Это же прекрасная возможность для слияния бизнеса!» - говорил
отец.
«Станислав – удивительный молодой человек, - вторила ему мама, -
а главное – он так на тебя смотрит!»
Смотрел он на меня как на подгнивающую рыбу, честно говоря. Про
слияние и вовсе говорить было нечего, потому что оно же предстояло
нам со Стасиком в спальне, и думала я об этом, мягко говоря, с
ужасом. И совсем не потому, что в мои неполные двадцать один у меня
еще не было мужчины.
А не было его потому, что с раннего детства мне твердили, что
холодный и мрачный Стасик – моя судьба, лучше я в жизни не найду.
Еще бы! Как тут найти, если я училась в частной школе для девочек,
а все остальное время меня сопровождал папин охранник.
Я надеялась выдохнуть после школы, но за ней последовал закрытый
заграничный колледж, естественно, тоже для девочек. Точнее, уже
девушек, но это не сильно меняет дело. В общем, к сожалению или к
счастью, опыта общения с мужчинами у меня было примерно столько же,
сколько у какой-нибудь отшельницы.
Единственным исключением из моей затворнической жизни, в которую
никто мужского пола не допускался, был, конечно же, Стас. И это
явно не доставляло удовольствия ни ему, ни мне.
Как-то раз он появился у нас дома в неурочный час: я была одна,
отца, с которым они часами говорили о бизнесе, не было. Тогда-то у
нас и состоялся первый и единственный откровенный разговор.
- Ты ведь понимаешь, что от нас не отстанут? – с нескрываемой
яростью спросил Стас. – Я предлагаю тебе сделку: два года брака,
никаких детей, а потом – развод, свобода и положенная тебе доля
дохода.
- Звучит, как полцарства в придачу, - фыркнула я. – Но я
согласна.
Сопротивляться натиску родителей сил уже не оставалось. Поэтому
теперь я, наряженная как кукла, тоскливо брела к заветной лошади,
меланхолично доедающей какой-то редкий оранжерейный цветок прямо с
клумбы.
Удивительно, но влезла я на лошадь без особых приключений. Под
уздцы ее взял отец, и меня тут же накрыло волной паники. Нет, не от
предстоящего замужества, тут-то как раз все было ясно: два года
брачной тюрьмы, а впереди – настоящая жизнь.
Пугало то, что никогда раньше я не видела папу с лошадьми. И не
была уверена, что он вообще умеет с ними обращаться. Особенно когда
он бодро сказал «ну, трогай», а мой живой транспорт, естественно,
никуда не тронул.
