Лондон
Год назад точно так же шел снег, да не просто шел, а валил, как
будто небеса решили сбросить на землю весь запас осадков за
несколько месяцев.
Фиона Паркер осторожно пробиралась по узкой, чуть заметной
тропинке, утопая в сугробах. Слезы застилали глаза, и все сливалось
в одно белое пятно. Она размазывала слезы по щекам вместе с
крупными хлопьями снега, которые таяли на смуглых щеках,
раскрасневшихся на холоде.
Девушка сделала еще несколько шагов вперед, поскользнулась и
неуклюже плюхнулась в сугроб. Но и не подумала встать. Закрыла лицо
оледеневшими руками и разрыдалась пуще прежнего. Сумочка улетела
куда-то в сторону и зарылась в сугробе. Послышался звонок
мобильного, но у Фионы не было сил и желания отвечать на звонок и
искать сумочку.
Он появился из неоткуда. Увидел плачущую девушку в снегу и просто
не смог пройти мимо.
— Вам плохо? — знакомый голос ворвался в ее разум. — Эй,
дамочка! — мужская сильная рука внезапно схватила ее за локоть и
вытянула из сугроба, поставив на ноги.
Фиона открыла глаза и вскрикнула от неожиданности: такие до боли
знакомые миндалевидные синие глаза, идеальные черты лица, бледная
кожа. — Люк?! Не может быть! — у нее глаза чуть ли на лоб не
полезли. Она не знала, что и думать. То ли упасть в обморок, то ли
кинуться на шею, то ли попытаться проснуться.
— Люк? Нет! А, понятно... — парень быстро сообразил, что к чему. —
Я его брат-близнец, Эдвард. Значит, нам по пути. А вы кто,
простите?
— Его жена, Фиона. Брат? Первый раз о вас слышу, — девушка
покраснела, буквально на секунду поверив, что это ее погибший
муж.
— А вы давно Люка знаете? Вернее, знали.
— Не очень. Чуть больше года… — она тоже во все глаза смотрела на
Эдварда. До чего же похож. Как странно видеть это лицо,
принадлежащее другому человеку. — А вы что же, с братом совсем не
общались, раз я о вас даже не знала…
— Это долгая история. Я уехал в другую страну и как-то связь
потерялась… Работа еще такая… — Эдвард не очень-то хотел вдаваться
в подробности. — А потом как-то повздорили и совсем общение сошло
на нет. Ну, пойдемте же, Фиона. А то у меня мало времени, — он
глянул на часы.
— Ах, конечно, только моя сумочка… — она беспомощно оглядывала то
место, где только что сидела.
— М-мм, диктуйте номер, я наберу. Так быстрее откопаем вашу
сумочку, — Эдвард уже выудил из кармана свой телефон и был готов
набрать ее номер.
— Я его не помню… — шепнула Фиона, понурив голову. — Я его записала
на бумажке, но бумажка тоже в сумочке.
— Ясно. Вы дамочка с изюминкой. Я понял, — хохотнул Эд. Оглядел
место, где рухнула эта птичка, а вот, похоже, и сумочка. Он что-то
подцепил из снега. — Держите.
— Спасибо, — она взяла небольшую кожаную сумочку и была готова идти
с Эдвардом куда угодно, хоть на край земли. Ой, что за мысли?
Эд заметил, что девушка витает в своих мыслях и притормаживает в
движениях. Сам взял ее под руку и повел к нужной надгробной
плите.
***
Фиона грустно смотрит на могилу, горько вздыхает и утыкается
носиком в его рукав. Нет, больше плакать она не будет, не сейчас,
по крайней мере.
Эдвард тоже молчит. Сожалеет, что они не общались последнее время,
и он даже не смог попросить прощения у Люка за их глупую ссору на
пустом месте. Он что-то неслышно шептал, еле шевеля губами, не
сводя глаз с могилы брата.
— У нас с ним была связь. Особая, — вдруг прервал тишину Эд. —
Многие не верят, но у близнецов она есть. Я чувствовал на
расстоянии, что с ним происходит. В день его гибели я и сам угодил
в больницу…
— Правда? — она не знала, что и сказать. — Я что-то слышала об
этом… Про близнецов. — Фиона задрожала, чувствуя, что замерзла в
старом пальтишке. Шубу, как и их большой и красивый дом, пришлось
отдать за долги Люка, а новую она так и не купила. Было совсем не
до этого. — Я очень сожалею…
