- Не помешаю? Я привыкла в это время
заниматься здесь йогой, - вопрос, который не требует ответа, потому
что задается в процессе раскатывания куска ядовито – желтой резины
на моей любимой деревянной террасе.
«Сука, быстро это ты привыкнуть
успела…. » Чтоб сдержать раздражение пришлось сжать челюсти до
скрежета. Если б не предельно рациональное устройство моего мозга,
реально подумал бы, что эта стерва отца приворожила каким –нибудь
зельем с лягушачьими лапками или спермой летучего мыша. Ну не может
мужик настолько потерять контроль над своим скворечником, чтоб
бросить жену ради молоденькой шлюшки с личиком святой
невинности.
Но я уверен, что на ней
негде пробу ставить. Нет, леди, конечно, она из себя пытается
строить. А бл*дская натура вылезает изо всех щелей и просто кричит
«Ну трахни меня!» Я не признаю, но теоретически могу понять, что
любовь плавит мозги. И в достойную девушку влюбиться можно.
Но меня ж не проведешь. Это отец всю жизнь строил бизнес, а мать
строила его. В хорошем смысле этого слова. Окружала заботой и
вниманием. И насколько я знаю, налево он не ходил. Стало быть, мог
принять за чистую монету ангельский взор и наивно трепещущие
реснички.
Я же спинным мозгом чувствую,
когда женщина мысленно принимает уже мой член, куда только можно.
Однозначно читается провоцирующее облизывание губ,
многообещающий взгляд, назовем его пристойно «Тебе я могла бы
подарить свою близость!» Или она поправляет волосы и оголяет шею,
показывая свою беззащитность, - вот, мол, бери меня, я для тебя
открыта. Да и еще куча невербальных сигналов для того, чтоб мужик
сначала застыл в стойке суриката, а потом, подобрав слюни, ринулся
в брачные игры.
Или это она нарочно делает?
Другой вариант, не менее неприятный пришел в голову. Может, она
рассчитывает соблазнить меня, а потом в слезах и еще с
самосделанным синяком прибежать к отцу и, всхлипывая, рассказать,
какое я животное? Будет рыдать, говорить, что «она не такая»
и что жизнь ее не будет прежней... В результате чего разгневанный
папенька меня выгонит из дома, в котором я вырос, и лишит
наследства.
Положим, наследство не очень меня заботит,
потому что сам давно стою на ногах. Но отец есть отец. Пусть не
самый трепетно любящий, но я не хочу его терять, да и еще из-за
какой-то шлюшки.
И хотя она стопроцентное попадание в
мой любимый типаж, ее прелести не вызывают никаких чувств, кроме
отвращения. Или я так старательно запихиваю их куда подальше,
потому что она моя мачеха? Ну, папенька, удружил! Мачеха моложе
пасынка на десять лет!
Приходится признать: я
старательно - престарательно пытаюсь убедить себя, что подтянутое,
гибкое, как лоза, тело не вызывает никакого шевеления в штанах. Но
процесс убеждения раз за разом стопорится.
Я не самый большой поклонник и
знаток йоги, но, уверен, что бикини на упругой, приятной округлости
заднице – это не самая подходящая одежда. Хотя бы потому, что
притягивает мужской взгляд автоматически. Монах на моем
месте начал бы четки перебирать да молиться за спасение заблудшей
души, мне ж ничего не остается, как сделать вид, что еженедельник
«The Economist» - это единственное, что меня интересует в этом
мире.
Так всегда и было – для меня
чашка крепкого кофе с утра и изумительно пахнущее свежей
типографской краской детище одного из Ротшильдов – это своего рода
медитация на успех. И причем этот ритуал я должен проводить на
свежем воздухе. Поэтому холодную часть года я и живу на Кипре. А
сейчас в своем доме я вынужден давиться любимым кофе и
заставлять себя вглядываться в текст, вновь и вновь
перечитывая одно и то же.
