Её волосы цвета яркого солнца
разметались по подушке, а руки упёрлись в твердые мужские плечи.
Под вспотевшими ладонями ощущалась горячая упругая кожа. Жаркое,
прерывистое дыхание выдавало дрожь в её неискушенном теле, которое
млело от поглаживаний грубыми мужскими руками. Твердые пальцы
настойчиво водили по ореолу нежных, розовых сосков, заставляя их
набухать. Её тело выгибалось, требуя больше ласки и удовольствия, а
внизу живота уже завязывался тугой узел, наполняя лоно жаром, от
которого плавилась душа. Твердые пальцы сменились горячими губами,
беспощадно терзавшими нежные груди. Оставляя дорожку из обжигающих
поцелуев, он спустился к пупочку на животе, а оттуда его влажный
язык заскользил к розовому, набухшему, заветному бутону.
Вырисовывая узоры на нежной девичьей плоти, его язык уверено
доводил её до сладостной истомы, заставляя горячее лоно томительно
наполнятся влагой желания, сводящего с ума. Резко оборванные
движение вынудили её тело выгнуться, издавая стон, полный страсти.
Их неожиданно заглушил требовательный поцелуй, смявший розовые
пухлые губки. Одновременно с этим она почувствовала, как твердая
мужская плоть проникает в неё…
Я проснулась, сжимая побелевшими
пальцами одеяло. Ночная сорочка, промокшая от пота, неприятно липла
к телу. Меня лихорадило, но не от простуды.
- О, Мать Богиня! Да что со мной?
Кое-как поднявшись с постели, я на
трясущихся ногах прошла к столику. Горло пересохло, а дыхание
звучало так, будто я пробежала много миль. Дрожащими руками
мне всё же удалось налить стакан воды и в пару глотков осушить его
до дна.
- Больше никаких рассказов от Гвен, -
твердо заявила я сама себе, возвращаясь в кровать.
Мы с сестрой ещё с детства завели
традицию заходить друг к другу перед самым сном. В этот раз, она
пришла ко мне и целый час делилась пикантными подробностями о
свидании со своим женихом. Вот и результат – мне приснился очень
интересный сон, от которого моё тело до сих пор покрыто мелкими
мурашками. И ощущения такие, будто всё приснившееся происходило со
мной взаправду.
Удобно устроившись и обняв любимую
подушку, я попыталась расслабиться. Однако воспоминания о сладком
кошмаре, ещё слишком свежие. Я проворочалась пол ночи, боясь и
одновременно тайно надеясь, что увижу продолжение. Уснула я под
утро, снов больше мне не снилось.
Утро началось как обычно со сборов в
колледж. Уложив прическу и закрепив непослушные белые локоны
простеньким заклинанием, я ещё раз внимательно и придирчиво
осмотрела свой наряд. Атласное платье нежно-голубого цвета с
кружевом и оборками на рукавах сидело идеально. Серьги и тонкая
нить из жемчуга идеально дополняли мой образ.
Направляясь в столовую, я размышляла
о сегодняшнем дне, так как будет последняя репетиция перед балом.
Однако, все мои мысли разом испарились, стоило увидеть лицо Оскара
ор’Ваедлена - моего отца.
Он сидел за столом, читая утреннюю
газету. Его немного морщинистое лицо было хмурым, кустистые темные
брови сошлись на переносице, взгляд быстро бегал по напечатанным
строчкам.
- Доброе утро, отец. Доброе утро,
Гвен, - поздоровалась я, присаживаясь по левую руку от отца.
- Доброе утро, Беатриче, - отозвалась
сестра, а вот отец по-прежнему молчал.
- Папа? – позвала я. Такое состояние
было редким для него.
Наш отец, один из королевских судей,
дома всегда был любящим и заботливым родителем.
- А, что? – отец наконец поднял
глаза. – О, Беатриче, доброе утро.
- В газете пишут что-то плохое? –
уточнила Гвен.
Он пристально посмотрел сначала на
сестру, а потом на меня. В его взгляде читалось сомнение.
- Увы… Уже четвертая газета,
просмотренная мною за это утро. Везде одно и то же. Титаны
наступают.
