Сменить мечту. История попаданки наоборот

Эмилия, сменить мечту.

Доводилось ли вам заключать договор с божеством, да еще  неизвестным в родном пантеоне?

Я вот попалась. А кто бы не попался?

Теперь только и остается, что расстаться с планами и мечтами. Придется принять наследие и выполнить наказ – ни много ни мало – стать счастливой. Всего-то и надо, узнать, как это сделать, ведь наследие мое в другом мире. Какое оно, имномирное счастье?

Доводилось ли вам заключать договор с божеством, да еще  неизвестным в родном пантеоне?

Я вот попалась. А кто бы не попался?

Сознание возвращалось медленно и нехотя, слегка подгоняемое противным ритмичным попискиванием. Некоторое время я пыталась вспомнить, что за животное могло бы издавать такие звуки и как этот зверь мог оказаться в моей квартирке, которую я собственноручно защитила самым тщательным образом. Артефакты, половину из которых изобрела сама, работали без сбоев.

Мысли были тягучими, как свежий мед, который течет с ложки, течет и никак не может стечь полностью. А назойливое пиликанье все длилось и длилось, мешая сосредоточится. А на чем я хотела сосредоточиться? Я думала о своей служебной квартирке, но это не то, раз за разом мелькало нечто более важное... Не помню. От неповоротливых тревожных мыслей меня отвлекли голоса, беседовали мужчина и женщина. Голос мужчины был глухим и уставшим, а женщина была взволнована. Речь была чужой, иногда журчащей, иногда рокочущей. Странное сочетание звуков, непривычная тональность и понятные слова.

– Как она, доктор? – это голос женщины. Странное имя – Доктор, никогда не слышала, проползла вялая мысль.

Мужчина медлит с ответом, а потом произносит:

– Стабильно. Все по-прежнему. Судя по показателям она должна быть не только в сознании, но и вполне активно выздоравливать. Такое впечатление, что она просто не хочет возвращаться, – потом долгая пауза и тот же баритон добавляет, – Не удивительно, после такого кошмара.

Незнакомо звучащая речь и абсолютно понятный смысл меня удивили и я долго решала, а не посмотреть ли мне на странно говорящих чужаков. Что они, вообще, делают в моей квартире? Уж не мачеха ли затеяла очередную подлую каверзу? Я так и сяк покрутила эту мысль, получалось плохо, наверно лучше просто посмотреть.

Открыть глаза оказалось не так легко, веки были неподъемными, но через десяток попыток я справилась и в ошеломлении захлебнулась вдохом, увидев низкий, белый, совершенно незнакомый потолок с невиданными квадратными светильниками. Следом, одномоментно произошло сразу несколько событий: пиликанье участилось, мою руку довольно сильно сжали и женский голос радостно и требовательно затараторил:

– Лиза, Лизонька, солнышко, очнулась! – в поле моего зрения появился женский силуэт, на котором я никак не могла сфокусироваться. Образ плыл и качался, как иллюзия неопытного мага.

– Показатели скачут как бешеные. Ирина, осторожнее, вы ее пугаете.

Я преисполнилась благодарности к обладателю баритона. Рука освободилась от хватки, а в глаз мне ударил острый луч света, не успела я зажмуриться, как та же участь постигла второй глаз.

– Отличненько, – произнес баритон, и, проморгавшись, я разглядела нависшего надо мною человека в забавной бирюзовой шапочке. Мужчина поводил перед моими глазами металлической блестящей штуковиной, потом вложил в мою руку свои пальцы и потребовал, чтобы я их сжала. Я силилась напрячь пальцы, а заодно сообразить, зачем ему это может понадобиться. Целитель, наконец определение найдено, так делают целители, когда не хотят прибегать к магическому обследованию. Я больна? Лекарь что-то нажал в изголовье и через минуту вошла  женщина, тоже в бирюзовом. Короткое распоряжение, в котором до сознания дошли только два слова “полтора кубика”, видимо, название зелья, и провалилась в сон.