- Оскар, передайте, пожалуйста,
графине, что сегодня нас приглашают на бал, пусть приготовится.
Невысокий седоволосый мужчина в
аккуратно сюртуке темно-зеленого цвета поклонился мужчине и
возразил:
- Простите, граф Майори, но графиня
не сможет отправится с вами на бал.
Граф сморщил лоб. Это что это за
игры такие? И что за несносная девчонка ему досталась в жены. Вроде
договорились, что на людях они показывают образцовую семью. Что
опять она придумала?
- Почему? – граф сверлил взглядом
дворецкого.
- Простите, графине Майори не
здоровится.
Дворецкий так и не разогнул своей
спины, и хоть он не мог видеть лица господина, то отчетливо слышал,
как раздражение графа усиливается с каждой фразой. Граф же
недоумевал: когда они успели спеться? Сначала возникло острое
желание отчитать дворецкого, но потом он все же решил убедиться во
всем лично.
- Думаю, - медленно произнес он,
растягивая слово, - мне стоит навестить свою супругу.
- Конечно, господин, - дворецкий
выпрямился и еще раз поклонился, - что-то еще?
- Нет, спасибо, ты свободен, -
раздражение не унималось, хоть он и старался держать себя в
руках.
Дворецкий еще раз поклонился и
выскользнул из просторного кабинета своего господина. Граф Майори
остался один. Он откинулся на спинку кожаного кресла и с тяжелым
вздохом прикрыл глаза. И что ему делать? Ладно, сейчас сам отчитает
эту несносную девчонку. И пусть собирается.
Мужчина выпрямился в кресле и
откинул пятерней черные волны волос назад. Оглядел кабинет, дабы
успокоиться. Книги стояли стройными рядами в шкафах. На столе был
идеальный порядок, если не считать нескольких писем в центре стола,
что он сейчас читал. И сверху лежало то самое пресловутое
приглашение на королевский бал. От таких предложений не
отказываются. Мужчина закрыл глаза и сосчитал до пяти, чтобы хоть
немного успокоиться, а после покинул свой кабинет.
Сейчас коридоры собственного дома
показались ему особенно длинными. Сжимая ладони в кулаки, он
пытался сдержать свой гнев, который так и стремился разгореться с
новой силой. А вот и покои жены. Он постучался. Никакого ответа. На
лице невольно появилась усмешка: хорошо играет. Толкнул дверь. Та
легко поддалась, пропуская его в просторную светлую спальню.
Постель была до сих пор разобрана, простыни лежали в беспорядке, а
рядом на небольшой аккуратной тумбе из резного дерева, выкрашенного
в белый цвет и покрытого золотом на резных деталях, ютилась
одинокая чашка.
Из ванной послышались приглушенные
голоса.
Недолго думая, он пересек комнату и
открыл дверь уборной. Запах был не приятный. Никакого тебе
благоухания роз, пионов, или какие там духи и масла любят эти
женщины? Но внимание тут же переключилось на причитания
служанки:
- Ой, граф, простите, графиня в не
подобающем виде.
- Ничего, она моя… - он запнулся,
увидев графиню, - жена.
Девушка на коленях стояла у ванной,
свешивая голову вниз и держась бледными пальцами за край.
Взлохмаченная, сгорбленная. И если приглядеться, было видно, как ее
потряхивает. Сердце в груди пропустило удар.
- Лайза, открой окно и проветри
комнату, - сказал он тише, раздражение куда-то улетучилось.
- Да, господин, - девушка шустро
встала и вышла из ванной, пропуская графа внутрь.
Он прикрыл дверь и присел рядом с
супругой.
- Ты как?
Она тяжело вздохнула, не в силах
что-либо ответить.
- Ясно, - тихо произнес он и включил
воду, - иди сюда, я тебя умою.
- Я сама, - тихо прошептала она,
явно стесняясь его присутствия.
- Не говори ерунды, - раздражение
вернулась вновь, но уже от того, что она отталкивает его
помощь.
Девушка притихла. Он смыл желчь со
дна ванной, а после аккуратно приобнял девушку и набрал в ладонь
воды, неторопливо омывая ее губы и щеки.
