— Русалка, ты лучшая! — с
восторженными криками на меня набрасывается Люська, как только я
переступаю порог импровизированной гримёрки.
И да-да, именно Люська, потому как
Людмила она исключительно по паспорту. Люся просто нескончаемый
поток энергии. Она невероятно подвижная и весёлая, а ещё, кажется,
никогда не устаёт.
— Не могу поверить, что ты меня
уговорила, — бурчу себе под нос, сбрасывая с ног кроссовки, — и
зачем мне всё это нужно? Вот чует моя попа, найдём мы сегодня себе
приключений на пятые точки.
— Руса, ну не ворчи. Всё будет
хорошо, — счастливо прыгает вокруг меня подруга, — Ну эти заразы,
из 128 школы, в прошлый раз нас всего на три бала обошли, а носы
задрали так, словно кубок страны взяли.
— Ты мне показывала выступление в
записи и, объективно, их программа в прошлом сезоне была
действительно сильнее.
— Ой, да куда там! — Люся куксится,
отмахиваясь рукой. Подруга терпеть не может проигрывать, и у неё
всегда две реакции: либо она очень злится, либо она очень и очень
расстраивается. Поэтому, конкретно в нашей компании, мы всегда
давали возможность нашей занозе почувствовать себя победителем. В
какую бы игру мы ни играли, каждый знал, что наше позитивное
настроение напрямую зависит от Рагозиной. — Они выиграли нечестно,
— возмущённо протягивает подруга, — парни, что, кстати, и вытянули
их на первое место, были не из их школы.
— Я, как бы тоже ещё пока не из
вашей школы! — я становлюсь за ширму и начинаю снимать с себя
одежду.
— Да брось, Русалка, документы уже
сданы. А вступительный экзамен ты сто процентов сдашь!
Русалкой, называет меня только Люся,
и не только из-за имени. В детстве у меня были густые и очень
длинные волосы, а ещё у меня большие зелёные глаза, и довольно
длинные ресницы, в общем, я и вправду, в детстве внешне походила на
русалку. Но так как ухаживать за волосами было очень сложно, да и
пучок всё время распускался на репетициях, это очень сильно мешало
танцевать. Поэтому волосы мне остригли до лопаток.
— Не знаю я! — произношу на выдохе,
— там Грачёв будет. Говорят, ему не угодишь.
— Насчёт Грачёва я бы на твоём месте
не переживала.
— Это ещё почему? — путаюсь в трико
и едва ли не заваливаюсь на пол.
— Он валит исключительно брюнеток.
Ну а потом даёт им что-то вроде второго шанса, но уже на своих
условиях! — многозначительно поигрывая бровями, выписывая пируэт с
поклоном, подаёт мне юбку-шопенку, — ты не в его вкусе, не
переживай, думаю, он будет оценивать исключительно твой талант! — в
ответ я закатываю глаза.
Все вокруг твердят, что у меня
прирождённый талант, и у меня есть все шансы стать знаменитой
балериной. Я танцую с четырёх лет. Мама отвела меня в кружок
балета, что был в посёлке, в котором мы жили. Как только
преподаватель того самого кружка сообщил моей маме, что у меня тот
самый прирождённый талант, мои родители, во главе с моей бабушкой,
продали всё своё имущество, и мы перебрались в один из городов
нашей необъятной страны для того, чтобы я смогла стать великой, как
говорит моя бабушка, балериной.
Мои родители очень сильно верят в
меня, и мне не хочется их разочаровывать. Они столько для меня
сделали… Папа, например, из-за переезда в другой город лишился
хорошей перспективной должности! Маме также пришлось заново
набирать клиентов, она у меня прекрасный парикмахер.
Но больше всех мною гордится
бабушка! Она то и была у нас балериной, очень знаменитой и
востребованной. Меня, кстати, в честь неё назвали, Русалиной.
— Блин, вы где все ходите? —
вздрагиваю от громкого голоса подруги.
За считанные секунды вагончик
наполняется молодыми людьми. Парни и девушки начинают суетиться —
переодеваются, совершенно не стесняясь друг друга. Да, такое
бывает, и нередко, в массовых выступлениях на открытых площадках
всегда ставят такие вот импровизированные гримёрки. В данный момент
у нас вагончик, вроде бы и немаленький, да только оттого, что
народу почти тридцать человек, тут сейчас очень тесно. Хорошо, что
я успела переодеться и могу, в принципе, вообще выйти на
воздух.
