Итак, спокойно, Алекс, устраивайся поудобней в своём холостяцком гнезде. Расслабься. Ставь перед собой свой любимый зелёный чай и – вперёд.
Итак, чай уже готов. И я уже готов. У меня три дня свободных, если не считать выходных. Неожиданная форточка… Кстати, Форточкой называл Джон её – Алису Форте… Итак, я должен успеть весь дневник перечитать за три дня (другого времени на это не будет) и переосмыслить свои чувства к звёздной леди перед встречей с ней.
Полный вперёд! То есть назад, в прошлое. В общем, читаю…
Лихаческие 90-е (от панка до блюза)
Утро. 16 августа 1990 года.
Во, блин, новости. Вчера, оказывается, Цой того… В общем, не стало его.
Мы с ребятами не так, чтобы фанатели от Кино, но уважали сильно. А некоторые песни даже любили слушать и переигрывать… Хотя, если бы и дальше Айзеншпис эту группу раскручивал, то и мы, возможно бы, зависли на Цое вплотную.
Короче, я потрясён. Какая-то нелепая авария – и Вити нет… Я от стресса даже этот дневник вести начал. Хотел и раньше свои мысли непустомельные записывать, но руки не доходили. И вот, видать, дошли…
Цоя больше нет. Не верится…
Что будет теперь с Кино?
Эх, пока больше мыслишек интересных нет.
Прощаемся.
Вечер того же дня.
Влад и Кирюха агитировали всех остальных рвануть завтра в Ленинку (это мы так Ленинград называем) на похороны Цоя. Но мы ведь хотели тут, в Минске, на студию подкатить, пробничек сделать. Когда нас ещё нахаляву к самому Клаусу пустят?.. Кэт напомнила, что Клаус не обещал стопроцентной халявы. В общем, отсутствие единой позиции привело к появлению оппозиции. Чуть было не поссорились, как детвора какая-то.
Я предложил жребий тянуть. Потянули… Выпал Ленинград. Завтра в семь утра едем.
