Подавать документы в вуз,
оказывается, хлопотное дело. Мы с подружкой устали до изнеможения,
пока обежали все нужные кабинеты университета.
— Бедные мои ноженьки! — ноет
Зинка.— Варь, пластырь есть?
— Откуда? — вздыхаю я.
Мы сидим на остановке в ожидании
пригородного автобуса. Зина с расстроенным лицом разглядывает
растертую в кровь пятку. Вырядилась, дуреха, в честь поездки в
столицу в новые кроссовки, вот и получила.
Я вздыхаю, посматриваю на экран
телефона. Тоже устала, скорее бы приехать домой.
— Ба-бах!
— Ай!
От взрыва рядом с остановкой мы с
Зинкой дружно взвизгиваем, а следом накатывает пронзительный визг
тормозов. Он с мощностью тысячи децибел бьёт по барабанным
перепонкам. Я хватаюсь за уши и тут же в ужасе вскакиваю: на
остановку точной наводкой летит роскошная тачка.
Прямо на нас.
Еще миг и...
Мелькает перекошенное лицо водителя,
распахнутые рты пассажиров.
Я хватаю Зинку за руку, дёргаю её в
сторону. Люди тоже с воплями разбегаются.
Но автомобиль делает разворот, не
доезжая до тротуара, скользит юзом и останавливается, скрипя
колесами. На несколько секунд мир замирает, а потом взрывается
звуками. Воют клаксоны, вопят перепуганные люди, тормозят машины,
водители высовываются в окна и что-то кричат.
Из тачки вываливается шофер —
высокий, атлетически сложенный парень. Широкие брови вразлет и
крючковатый нос придают его лицу хищное и злое выражение. От такого
типа веет опасностью, и хочется держаться подальше.
Он обегает машину, хлопает ладонями
по бедрам и матерится через слово.
— Твою ж мать! Твою ж мать!
Мы с Зинкой наблюдаем за
разворачивающимся представлением уже с любопытством.
И тут открывается пассажирская
дверь. Сначала я вижу ноги в начищенных лоферах, потом дорогие часы
на руке, придерживающей дверь, и, наконец, появляется хозяин тела
во всей красе.
Именно в красе!
Такие великолепные образцы
альфа-самцов простым смертным кажутся небожителями. Они смотрят с
экранов телевизоров и кинотеатров, приглашают что-то купить с
рекламных плакатов, но настолько далеки от реальной жизни, что я ни
разу их не встречала за свои восемнадцать лет.
У меня сердце пропускает один удар.
Не хочу на красавчика смотреть, а не могу глаз отвести. Высокий,
стильный, одетый по последнему слову моды, он сверкает потрясающими
синими глазами и будто парализует мою волю.
Я чувствую, как земля уходит из-под
ног, и даже хватаюсь за столбик остановки.
— Вот это краш! — вздыхает рядом
Зинка.
Периферийно вижу, как она
вытаскивает мобильник и делает несколько снимков.
— Что там, Тоха? — неожиданно
спокойно, даже равнодушно, спрашивает пассажир водителя, словно
опасная ситуация никак его не касается.
От этого низкого рокочущего голоса
по телу бегут мурашки.
«Это всего лишь высокий тестостерон,
не больше!» — внушаю я себе, но невольно подаюсь вперед и
прислушиваюсь.
— Шина лопнула, что б ей пусто было!
— высоким голосом выдает Тоха. — Арчи, и что теперь делать?
Водитель зло пинает колесо.
— Тише будь! Голова раскалывается,
приложился о стекло, — красавчик трогает висок, его пальцы
окрашиваются кровью. — Вызывай аварийку.
Мы с Зинкой превращаемся в
монументы. Подружка даже о растертой пятке забывает, так и стоит,
как цапля, поджав босую ногу и раскрыв рот.
— Аварийку? А номер есть?
— Погугли, — красавчик встряхивает
длинными волнистыми прядями и смотрит на часы. — Черт! Опаздываем,
— наконец впервые эмоции проявляются на его лице. — Ба ценит
пунктуальность.
— Позвони, скажи, что
задерживаемся.
— Это само собой, — Арчи вытаскивает
складной телефон, небрежно раскрывает его.
Мы с Зинкой переглядываемся.
— Арчи, может, такси вызовем? — с
другой стороны показывается еще один парень — невысокого росточка,
чернявый и какой-то нервный: его щека подергивается, губы
кривятся.
