Глава 1. Запах ацетона
Дождь лил, как будто хотел смыть с улиц всю память о ночи. Пожухлые листья прилипали к подошвам, когда инспектор Мария Глебова вышла из машины, щурясь сквозь струи. За ней шагал её напарник – старший следователь Кирилл Соловьёв, вечно пахнущий табаком и мятой.
– Ты чувствуешь? – спросила Мария, не доходя до подъезда.
Кирилл приподнял воротник, глядя на полицейскую ленту.
– Что, дождь?
– Нет. Ацетон.
Они поднялись на третий этаж. Дверь в квартиру №13 уже была распахнута, в воздухе висел запах дешёвого лака и чего-то металлического. Кровь. Но не просто кровь – она была выложена узором на груди трупа. Ровные, будто нарисованные полосы.
Мужчина лежал на спине, с открытыми глазами, рот скручен в странной полуулыбке. Он был голый, кроме одного – его ногти были аккуратно покрыты перламутровым лаком.
– Вот это маникюр, – тихо сказал Кирилл.
Мария молчала. Она смотрела на мёртвого мужчину, словно пыталась услышать, что он сказал бы в последний момент.
– Кто он? – спросила она у оперативников.
– Алексей Куликов. Частный тренер, тридцать шесть лет. По словам соседей, бабник ещё тот. Женщина каждый день новая. Один раз слышали, как он кого-то бил.
Мария кивнула. Взгляд её упал на тонкую линию на шее жертвы – будто его задушили… шнурком?
– Как думаешь, это его последняя клиентка сделала? – спросил Кирилл, отступая от тела.
– Или… мастер. – Она посмотрела на ногти. – Тут работал профессионал.
Глава 2. Свет пастельных тонов
Вода стекала по её запястьям, забирая с собой следы алого. Она смотрела, как капли исчезают в раковине, и почти улыбалась. Почти. Её лицо оставалось без эмоциональным – точным, будто вылепленным заново после долгой боли.
В студии было чисто. Безупречно чисто. Белые стены, аккуратные кисточки, стерильные инструменты, запах антисептика и ванили. Светлое, уютное место, куда женщины приходили залечивать невидимые раны под видом ухода за руками.
Она сняла перчатки, бросила их в контейнер для утилизации, вытерла руки мягким полотенцем и включила музыку. Что-то спокойное – джаз, лёгкий и почти ласковый.
На столе лежал блокнот. Не просто список клиентов – досье. Каждый из них был тщательно выбран: те, кто скрывает зло за улыбкой, кто кричит не в барах, а в квартирах с плотно закрытыми шторами.
Она пролистала до последней страницы.
Куликов Алексей.
– «Бьёт по лицу. Говорит, что женщинам нужно знать своё место. Одна из жертв делала у меня ногти. Она плакала. Я запомнила».
Слово «завершено» она обвела чёткой линией.
Убийство для неё не было страстью. Это было делом. Процедурой. Как чистка кутикулы – требует точности, терпения и тишины.
Она достала новую пилочку, навела порядок на столе и наложила свежий слой прозрачного лака на свои ногти. Они блестели идеально.
Время было выбирать следующего.
Глава 3. Искусство боли
– Это уже третий, – сказала Мария, листая фотографии на планшете. – Все мужчины. Все с сомнительной репутацией. И у всех – странные ногти.
Кирилл почесал щёку.
– Убийца маникюр делает… перед тем как убить?
– Или после. Тело Куликова было свежее, максимум пару часов. Но лак успел высохнуть. Знаешь, что это значит?
– Быстрый гель?
– УФ-лампа. Как в салонах. Это не самодеятельность. Это – ритуал.
В отделе стоял запах кофе и дождя. Они сидели друг напротив друга, окружённые распечатками, фото с мест преступлений и отчётами.
– А если это женщина? – спросил Кирилл. – Ты же сама говорила, с таким уровнем детализации… Это будто способ показать власть. И знание. Может, она хочет, чтобы мы это увидели.
Мария кивнула.
– Она с нами играет.
На доске висели три лица. Три мужчины. Все – как под копирку: громкие, уверенные, женоненавистники. Один – бывший полицейский, уволенный за превышение. Второй – адвокат по бракоразводным делам, известный «мужским подходом». Третий – Куликов.
