Оксана Обухова
СТОЯТЬ, БОЯТЬСЯ!
- Стоять, бояться!!
Громогласный окрик раскатился по каменному мешку двора,
канонадой эхо отразился от стен, и у Землероевой от неожиданности
подкосились ноги.
Оглядываться на крикуна ей надобности не было: в тонированном
стекле джипа отразилась фигура охранника, вопящего с крыльца.
Поборов секундную оторопь, мужик сломал пальцами так и не
прикуренную сигарету и торопливо засеменил кривоватыми ногами вниз
по ступеням.
Вдобавок из-за джипа высунулась привлеченная воплем физиономия
хозяина машины, который, сидя на корточках у заднего бампера,
проволоку от него отматывал.
Такого множества подвохов хитроумный план Котика никак не
предусматривал. Охранник офиса не вовремя решил перекурить и вышел
на крыльцо. Портфель, который Евдокия тихонечко стащила с переднего
сиденья джипа, оказался неожиданно тяжелым – под его мягкой кожей
легко угадывались жесткие ребра портативного компьютера.
Как ни смешно, но именно ощущение под мышкой чужого ноутбука не
позволило Евдокии разжать локоть и разрешить портфелю грохнуться на
асфальт парковки, хотя перепуганное сознание сигнализировало: если
уж попалась - оставляй добычу и ноги уноси! Дикая в подобных
обстоятельствах рачительная мысль «Не дай бог, разобьется чужое
дорогущее «железо»!» заставила Землероеву крепче стиснуть кейс,
гигантским кенгуриным прыжком отскочить от обворованный машины и
что есть силы припустить со двора: настала очередь проверить второй
этап хитроумного Котикового плана – рассчитанные пути отхода.
В спину дуэтом неслись страстные вопли хозяина портфеля и
свирепые рыки офисного секьюрити: первый обещал все простить, коли
Дуся добычу скинет, второй грозился догнать, переломать беглянке
ноги-руки и голову свернуть.
Слышать такое нежной девушке довольно жутко. Землероева мерила
московский тротуар легчайшими скачками перепуганной лани,
облапанный обеими руками тяжеленный портфель бился о живот острым
углом ноутбука и сбивал дыхание. Солнцезащитные очки, что Дуся
выбрала для операции из джеймс-бондовского арсенала, сползли с носа
до верхней губы и почти что падали.
Очки было жалко, их поносить дала Синицына. Причем на недельку,
пока сама не укатит в Испанию.
Евдокия перехватила портфель одной рукой, сорвала очки с лица и
запихнула их в карман спортивной куртки, выбранной для операции уже
из арсенала ниндзя: угольно-черный комплект из обтягивающих мягких
брючек и куртки с капюшоном, простецкие черные кеды.
Секундная заминка позволила преследователям приблизиться. Когда
Дуся резко свернула в ближайшую подворотню, из горла охранника
вырвался победный крик: арка выходила в тупиковый двор – воровка,
надо думать, никуда оттуда не денется!
Евдокия пробежала до двух гаражей в углу небольшого,
окольцованного домами и бетонным забором двора, проскользнула между
рифленых стенок и стремительно протиснулась в узкую щель бетонного
ограждения детского садика, имеющего выход на противоположную
улицу.
На данном проникновении на территорию детсада и основывался
заключительный этап хитроумной комбинации: в узкую каменную щелку
мог протиснуться только подросток либо худосочная девица. Охранник
застрял в щели первым. Покричал из дырки маленько и уступил место
хозяину портфеля, после чего в спину Дуси понеслись мольбы
напополам с угрозами.
Совестливая душа воровки Землероевой съежилась от этих воплей,
болезненно поворочалась под ложечкой…
Но Евдокия сурово сдвинула брови и не позволила стыду
возобладать: Котик попал в беду. Котика надо выручать. Кто, если не
она, спрашивается. Зачем тогда вообще настоящие сестры нужны?
Поминая «настоящих сестер», Землероева лукавила. Никаким братом
Котик-Костик ей, по сути, не являлся. Его матушка – тетя Зина, жена
покойного брата мамы, - второй раз вышла замуж и родила Константина
уже от нового супруга, подполковника дяди Толи. Вероятно, история
этого замужества заслуживает отдельного, развернутого упоминания,
но пока, ввиду погони и цейтнота, ограничимся короткой справкой:
если бы все беды не искупало рождение обожаемого Котика, то лучше б
тете Зине с военным Толей не встречаться.
