Страшные сказки. Выпуск 3

Поздним зимним вечером она бежала через парк с работы домой, холодный ветер, казалось, проникал прямо в душу, снежинки, словно маленькие лезвия, кололи щёки и глаза. Она грустила: вчера её предал любимый человек, сказав, что любит другую. Да и на работе было не лучше: давили, требовали, кричали. Так и хотелось убежать на край земли, выкинуть телефон, просто слушать тишину и быть самой собой, ни под кого не подстраиваясь, оттачивая навыки дипломатии и дежурно улыбаясь тем, кого просто хотелось от души послать к чёрту.

«Деньги, деньги, деньги. Такое чувство, что все сошли с ума, они стали средоточием мира, – думалось ей. – А хочется просто жить и наслаждаться жизнью, ловя каждый момент и радуясь первому солнечному лучу, а не жить на работе в формате „надо“ и „обязан“ не замечая ничего вокруг, едва помня себя…»

В парке грустили засыпанные снегом аттракционы да берёзки, согнувшиеся под порывами ветра, как будто сочувствуя девушке… Казалось, они безмолвно стонали, моля о пощаде: «Спасите!» Фонари, освещавшие главную аллею, как стражники, стояли, стараясь подарить ощущение безопасности, но им это с трудом удавалось. Стало тихо, внезапно погасли фонари, погружая всё вокруг в кромешную тьму. Девушка, дезориентированная в пространстве, остановилась: «Куда идти? Куда бежать?» Сзади послышались шаги, включился фонарь, находящийся недалеко от неё. Она обернулась, следы на снегу были видны отчётливо и приближались к ней. Она хотела сбежать, но не смогла сделать и шагу. «Что происходит?» – мелькнула мысль, красивые карие глаза расширились от ужаса, хотелось закричать, но она не могла… Девушка почувствовала, что её обнимают, словно сжимая в тисках, но как ни странно, эти объятия навевали покой и умиротворение. Она расслабилась, хотя казалось, что это ей уже давно недоступно в спешке и суматохе дней, которые будто со скоростью света сменяли друг друга.

У Невидимого было горячее дыхание…

Напевая песню, больше похожую на урчание, он приблизился к шее… В какой-то момент повеяло ледяным холодом и выключился фонарь. Девушка пробовала пошевелиться, но не смогла. В шею как будто бы вонзились тысячи маленьких острых иголок, одновременно стало очень больно, силы покинули, и она, словно в замедленной съёмке, стала опускаться на землю, покрытую белым холодным ковром…

Невидимый выкачивал из несчастной жизненные силы вместе с кровью… «Возможно, он делал это во благо: вместе с жизнью уходили боль и отчаянье, больше никто не предаст и не обидит, – проносилось в её ускользающем от действительности сознании. – А это ли не счастье?»

Наступил рассвет, первые лучи зимнего холодного ясного дня обняли землю. Снегири, клевавшие на дереве гроздья рябины, увидели на белом снегу прекрасную девушку с длинными тёмными локонами, которые беспорядочно разметались. Она была бела как мел, но прекрасна как ангел, изгиб губ, как и алый цвет, – совершенен. На шее слева еле виднелись две алые точки. Большие карие глаза с длинными изогнутыми ресницами смотрели в небо, лицо озаряла счастливая улыбка. Ничто мирское её более не волновало…

«Спасибо…»

В старых домах живут не только воспоминания…

«Когда-то я лежала в этой кровати и мечтала наконец-то вырасти, стать взрослой… Не ходить в садик, а потом в школу!» – грустно улыбнулась Нина, уютно закутываясь в толстое ватное одеяло.

На стене перед её глазами висел старый бабушкин ковёр. В детстве она частенько водила пальцем по его извилистым узорам, прежде чем заснуть. Она представляла себе, что это запутанные дорожки в некоем лабиринте, а ей нужно найти самый короткий путь из темноты в светлую солнечную сказку. Она выучила их наизусть, когда вечерними часами пыталась заснуть у бабушки в гостях. «Теперь мне так не хватает всего этого! Не хватает бабули, очень не хватает!»