2006 год
– Ну у вас и программа. Я до сих пор в шоке от того, какой текст Васильев дал на перевод. Мы с тобой над ним целый вечер просидим, – возмущается Ася, пока мы идем с автобусной остановки к ней домой.
Она перевелась к нам в университет только пару месяцев назад, и до сих пор не может привыкнуть к нагрузкам. Судя по ее рассказам там, откуда она родом, материала давали в разы меньше.
– Не целый вечер, а пару часов, – успокаиваю её. – На вечер у нас все—таки планы. Так что хочешь не хочешь, а нужно успеть.
На небе собираются серые тучи, и мы ускоряем шаг. До дома подруги всего ничего. Нужно поторопиться, если мы не хотим промокнуть.
Быстрым шагом заходим в арку, ведущую в её двор, а с другой стороны в этот момент входят двое парней. Они громко смеются, и неприлично харкают на асфальт.
Фу. Мерзость.
Инстинктивно ускорив шаг, мы торопимся преодолеть темную местность, но так как арка не шибко широкая, не пересечься с неприятными прохожими у нас шансов нет.
Намереваясь пройти мимо, пытаемся их обойти, но эти двое внезапно расставляют руки в стороны.
– Девушки, красавицы, куда торопимся? – делают резкое движение по направлению к нам, отчего приходится остановиться, чтобы не влететь в них.
Мы с Асей крепче вжимаемся друг в друга, сцепившись локтями.
– Домой, – говорю, стараясь не смотреть им в глаза. Слава учил, что с такими наглыми экземплярами надо вести себя максимально спокойно, быть тише воды и ниже травы, и тогда им будет не интересно тратить на нас своё время, – пропустите пожалуйста.
– Дома скучно. Пойдём с нами, – один из вдруг прилипает ко мне, самым нахальным образом обхватывая за талию.
– Эй, отпусти, – взвизгивает в этот же момент Ася, потому что второй утаскивает её в противоположную сторону.
Лишившись поддержки друг друга, мы с ней пересекаемся взглядами. Высоцкая испуганно смотрит на меня, пытаясь сбросить с себя руки отморозка, который что—то втирает ей на ухо. Судя по оцепеневшему выражению лица, не слишком приятное.
– Руки убрал, – цежу на эмоциях, когда тот, что вцепился в меня, толкает меня к стене.
Наставления Славы уходят в небытие, потому что оставаться тише воды ниже травы в такой ситуации у меня не получается.
– Не хочу, – силой вжимает меня в стену. Отвратительный запах сигарет и пива врывается в легкие, и я стараюсь не дышать, чтобы не вызывать у себя рвотный рефлекс. – Хочу тебя потискать, красивая. Дашь?
– Хотелка отвалится, – извернувшись, засаживаю ему коленом между ног, отчего тот глухо стонет, и сгибается пополам.
Я использую момент его слабости, чтобы отскочить подальше и броситься к Асе.
Но не успеваю сделать и шага, как меня хватают и толкают обратно.
– Охуела? – шипит разъяренно придурок, чьи глаза налились кровью, вероятно выделившейся из его превращенных в омлет фаберже, по которым я зарядила.
Вжимаюсь лопатками в стену, боясь, что теперь он может применить силу, а потом слышу голос…
Тот самый, который когда—то слышала ночами в своих мыслях, и боялась забыть.
– Вы что тут устроили?
Резко поворачиваю голову и поверить не могу. В темной арке к нам движется массивная фигура. Гораздо более массивная, чем отпечатала в себе моя память. Но я узнаю его сразу.
Хоть и не видела уже больше года.
Высокий, сбитый. Широкие плечи спрятаны под черной толстовкой.
Руслан быстрым уверенным шагом подходит к нам и по очереди смотрит сначала на одного отморозка, а потом на другого.
– Вам заняться нечем? – произносит негромко, а у меня холодные мурашки на спине выступают.
Потому что хоть я и узнала голос, но он стал более низким, хриплым, обрел новые нотки, от которых все внутри меня зазвенело.
– Да мы прикалывались. А эта сучка мне по яйцам зарядила, – шипит тот, что все еще нависает надо мной.
