POV Лилия
Речь звучала, как страшная сказка, наполненная горькими
предсказаниями и вопросами, которые били в самое сердце. Точно в
цель. От мрачных слов кровь в жилах превращалась в обжигающий
лед и сердце приостанавливало стремительный «бег» .
Я бы могла посмотреть в лицо женщине, но не хватило обыкновенной
смелости. Все что мне оставалось глядеть в пол и слушать
старческий, хриплый, обессиленный голос, не прерывающийся даже на
дыхание:
- Теперь каждую ночь зверь будет приходить к тебе и брать. С
голодной одержимостью. Грубо и мощно. Когда только пожелает
грязного соития. А ты того же жаждешь? Теперь послушно будешь
ложиться на спину, разводить колени в стороны и принимать всю мощь
и страсть жадного любовника, который отныне не даст тебе покоя.
Дорогое дитя, будешь ли ты сладко стонать и услаждать этими
страстными звуками слух своего грязного чудовища? Станешь мокрой
для него? Голодной и податливой? Знай, что Зверь оторвется на
твоем теле за годы отказов, так что ноги перестанут
сдвигаться.
А как думаешь твой отец наблюдает из песков, как его единственная
дочь отдается его убийце? Заманчивое зрелище должно быть для него,
не правда ли, Лилия? Или ты теперь Роза Красных Песков? Его
Роза?
Одичалый зверь слюной исходит по тебе, так иди же и утоли его
голод, грязная потаскуха!!!
Слова «грязная потаскуха» ударили не просто стрелой, а
мощным тараном в грудь, выбив дыхание, душу, мысли и заставили
пьяно поднять взгляд. Увидеть, как радужки в глазах старухи
резко исчезли. Растворились. Теперь два белых, словно слепых пятна
смотрели на меня, но это видимость. Первое неправильное
впечатление, ведь незнакомка совершенно точно знала, куда идти.
Прямо ко мне.
Оскалившись, она вырвалась из невидимых кандалов и засеменила по
полу босыми ногами-палками, обтянутыми морщинистой кожей, без
капли жировой прослойки. Ее худые пальцы рук вцепились в мое
горло, отняв кислород, заставив задохнуться, беззвучно открыть и
закрыть рот.
- Отродье! Отродье! - синхронные голоса вторили старухе и звали
меня.
Во тьме сквозь легкую дымку в сознании я увидела десяток людей
полностью обнаженных, но покрытых слоем крови. Изможденных, худых,
как скелеты. Они шли и тянули пальцы, отрубленные по
фалангам.
- Это Зверь с нами сделал! Помни! Всегда помни лицо убийцы! Иди к
нам, отродье, мы заждались! Иди к нам, последнее дитя тринадцатой
земли!
Чем сильнее я билась в удушающих объятиях старухи, тем
омерзительнее звучали оскорбления.
Сотни мертвых рук схватила меня за волосы и начали жестко
рвать. С легкостью уничтожили ночное одеяние. Руками с торчащими
костями вместо пальцев впились в мою кожу, разрывая ее, полосуя,
словно тупыми ножами. Кровь с открытых ран брызнула мне в глаза и
на миг ослепила. Закрыла обзор на уродливые трупы.
Пытка была безжалостная, мучительно-долгая и болезненная и, если бы
мое горло не сжимала старуха, я бы визжала, как безумная
дикарка. Мучения не заканчивались, а лишь усиливались. Секунды
набирали обороты и отсчитывали время до того момента, как мои глаза
в предсмертных муках закатятся к потолку, но, словно по щелчку
пальцев, вскоре всё прекратилось. Кто-то невидимый командовал
черных праздником мести. Чужие руки отпустили, позволяя мне
полностью обнаженной с изуродованным телом обессилено рухнуть на
колени перед лицом своей совести. А мою совесть звали лучший
друг детства - Антуан и отец. Я хотела что-то сказать, правда,
хотела с ними поговорить. Разлепила губы, залитые кровью, но слова
не получались. Из моего рта все также доносилась тишина. Возможно
от удушья пропал голос. Я потерла горло, снова и снова пытаясь
заговорить с некогда мне близкими людьми, но безжалостный меч
палача одним ударом отрубил две головы, мгновенно скатившиеся мне
под ноги.
